Я в смятении смотрю на телефон, потому что не помню, когда позвонила ему.
– Они… я… – Я едва могу говорить связно. – Мне больно. – Я чувствую соленые слезы на губах. – Я больше не могу, Оукли.
– Где ты?
– Стою на краю обрыва.
Думая о том, где окажусь: в аду или в раю. Смогу ли я снова увидеть их.
– Господи, – восклицает Оукли. – Какого обрыва? Где?
Забавно, что он притворяется, будто ему не все равно, хотя мы оба знаем, что это ложь.
– Я не знаю.
Это правда. Зак выбирал место.
– Клянусь, если ты не скажешь мне, где ты…
– Я не уверена. Где-то рядом с лесом. По-моему, я проходила что-то вроде водопада. Но вокруг моей бутылки обвилась змея, и я убежала. – На меня накатывает тошнота. – А теперь отвали и дай мне найти мою бутылку со змеей, чертов придурок.
– Да, ты точно напилась.
– Не рассказывай моим братьям.
Они и так слишком меня опекают, а если узнают об этом, то запретят мне общаться с Хейли. А мне нужно продолжать собирать компромат на нее.
– Я, кажется, знаю, где ты, но тебе придется кое-что для меня сделать.
– Что?
Я сделаю для него все что угодно. Абсолютно все.
– Отойди от этого сраного обрыва.
– Почему?
Мне нужно знать, что ему не все равно. Или… почему стало все равно.
– Ты же не глупая. Знаешь почему, Бьянка.
Он целую вечность не называл меня по имени. Обычно Оукли использует слова «дьявол» или «Сатана». Раньше он называл меня малышкой. Как мама.
– Ты назвал меня Бьянкой.
У него вырывается раздраженный рык.
– Я еду. Сделай одолжение и отойди от обрыва, пока ничего не случилось, и Джейс и Коул меня не убили.
Оукли бросает трубку.
Я достаю из сумки маленькую бутылку рома «Малибу», которую мне дала Хейли. Это не «Джек Дэниэлс», но он поможет мне приглушить боль.
Надеюсь.
– Твою мать.
– Знаю, – шепчет Стоун мне в губы. – Мне нравится целовать тебя.
Я тоже люблю целоваться с ним, но сейчас не об этом.
Не могу поверить, что стояла ночью на краю обрыва, пьяная. И из всех людей, которым я могла бы позвонить в таком состоянии… Я выбрала его.
Наверное, это что-то значит, да?
– Когда у тебя следующая пара?
Стоун смотрит на часы.
– Через пятнадцать минут. – Приблизившись, он шепчет: – Если хочешь пойти в общежитие, я могу все сделать быстро.
Боже. Я точно худшая невеста в мире, поскольку отшиваю его.
– Давай в другой раз? – Я показываю ему телефон. – Мне нужно встретиться с Сойер и обсудить с ней свадьбу.
Сойер действительно звонила, но она может подождать. Особенно когда я знаю, что она просто будет очень долго извиняться за то, что соврала мне.
– Ладно. – Вздохнув, он быстро целует меня в губы. – Но только если ты сегодня ночуешь у меня.
– Договорились.
После этого я убегаю.
На