Что он здесь делает? Должно быть, глаза меня обманули. Я обознался, точно. Двери закрываются прямо передо мной. Позади эти двое все еще продолжают флиртовать.
– Может, лучше сейчас сходим? Я вообще-то должна присутствовать при рентгене, там понадобится моя помощь, – поясняет сестра.
– Да, давайте сейчас. Он вряд ли решит удрать, пока мы выкурим одну сигаретку, не так ли? – хорохорится он, обращаясь ко мне.
Коп хлопает меня по плечу. Вот кретин. Ребра пронзает боль, но я не подаю вида.
– Поверьте, он едва ли может ходить без поддержки…
Медсестра выглядит смущенной. Если бы я был на твоем месте и со мной заигрывал такой тип, я послал бы его куда подальше без лишних слов.
Они наконец-то договариваются, и мы выходим из лифта.
Спустя несколько коридоров, пройдя через большие автоматические двери, мы оказываемся на улице, на входе в парк, который я только что разглядывал сверху. Черт, как же здорово увидеть солнце! Пусть оно и не греет, это все равно приятно.
Медсестра с копом отходят на несколько метров и прикуривают. Я встречаюсь с ней взглядом, и она возвращается обратно ко мне.
– Вы курите?
Я молча продолжаю смотреть на нее. Девушка достает еще одну сигарету и протягивает мне. Когда пламя зажигалки касается табака, я воскресаю. Она отворачивается и оставляет меня наедине с этим наслаждением. Я делаю самую долгую и глубокую затяжку в своей жизни. Я не курил уже несколько дней, потому вдыхаю так сильно, что закашливаюсь, но, дьявол, какой же это кайф. Я докурю ее до самого конца, черт возьми.
Кашель быстро отпускает, так что я затягиваюсь снова. Возможно, это последняя сигарета перед очень долгим перерывом.
Я посматриваю на проходящих мимо людей, стараясь не таращиться на тех, кто замечает наручники на моем правом запястье. Интересно, знают ли они, кто я? Сосед говорил, что меня показывали по телевизору. Кто из них меня там видел? Думают ли они, что я тот самый тип, который пытался изнасиловать девушку в самый разгар вечеринки в лицее? Я, конечно, всякого дерьма натворил в жизни, но на такое точно никогда бы не решился.
Я затягиваюсь посильнее, и дым проникает глубже в мои легкие. Что бы там себе ни думал весь этот город, я-то знаю, что сделал и почему. И это был верный выбор: со всей этой шумихой Елене больше ничего не грозит. Я только надеюсь, что она сделает все необходимое, чтобы меня не упекли за это за решетку. Ведь я избил насильника, а не был им.
Сестра с полицейским возвращаются. Черт, я ведь еще не докурил! Я стараюсь добить сигарету. Ни за что не затушу, пока не выкурю ее всю, и это даже не обсуждается.
– Давай заканчивай, нам пора, – бросает мне коп.
Разбежался, скотина.
– Оставьте его, время еще есть… – Медсестра старается вставить свои пять копеек.
Но копу плевать. Он пытается выхватить из моих рук это мимолетное счастье. Я уворачиваюсь, ребра тут же напоминают о себе, но я через боль делаю еще одну затяжку.
– Эй,