Более не в силах выносить его общество девушка, приподнимая подол платья, поспешила к алее, едва видимой впереди.
– Если бы знал, что мне привезут такую красавицу, непременно написал письмо именно вам, – услышала она его громкие слова позади.
– Оставьте меня уже в покое, сударь! – возмущении выпалила она, поразившись своей неучтивости.
Он вполне мог обидеться. А впрочем, ей было все равно. Ведь более она никогда не увидит этого навязчивого испанца. Она почти побежала по дорожке, щеки горели, а мысли были в смятении.
– Это же надо в такое вляпаться, – шептала она себе под нос. – Главное, чтобы он не рассказал никому. Как верно, что имени не сказала.
Приятный аромат цитрусовых и бергамота, присущий этому испанцу, до сих пор преследовал ее. Она ощущала, как сердце бешено колотится. И в ее мыслях снова и снова всплывали моменты ее приключения в беседке. Ей никогда не пели серенады, и, несмотря на то что песня предназначалась не ей, Сашенька все же не могла не признать, что этот граф де Мельгар виртуозно владел инструментом. Его голос, низковатый, обволакивающий и как будто соблазняющий, западал прямо в душу. Опять образ высокого широкоплечего испанца во всем черном и широкополой шляпе предстал в ее воображении. Его горящий темный взор, смуглое лицо, и эта невероятно белая полоска ровных зубов, когда он улыбался.
– Какой все же нахальный тип… – пролепетала Саша, вздохнув. – Дерзкий-предерзкий…
Глава III. Пансионерка
Месяцем ранее
Екатеринослав, Российская империя
Пансион для благородных девиц
1831 год, Апрель, 22
– Оленева! Опять ворон за окном считаешь? – раздался неприятный скрипучий голос мадам Исаевой, стоявшей у доски.
Сашенька быстро отвернулась от окна, ибо ее парта находилась у подоконника, и посмотрела на классную даму. Сухопарая высокая старая дева в черном платье походила лицом на крыску, имея маленькие глаза и узкое скуластое лицо серого оттенка.
– Простите, мадам, – вымолвила девушка, чуть привстав со своего места и поклонившись в знак раскаяния головой.
Исаева вперила в светловолосую худенькую ученицу неприятный взор и строго велела:
– Сядь! И повтори, что я только что сказала про пятое писание от Матфея.
Пытаясь сосредоточиться, Саша послушно села обратно и начала мямлить:
– Там говорится… апостол Матфей сказал, что надо…
Она не могла ничего повторить, потому что пропустила мимо ушей то, что рассказывала до того мадам. Положение спасла ее соседка по парте Варвара Дорошенко, которая потянула руку вверх. Исаева кивнула, и Варя, встав, повторила все «умные слова», сказанные только что наставницей.
– Умница, Варвара, – похвалила Исаева. – Вижу, ты на отлично окончишь наш пансион и нам