– Странно думать, что мать ушла. Господи, все-таки она была с заскоками.
– Да уж.
По крайней мере, в этом братья сошлись.
– Мне скоро возвращаться. Я нужен в Беркли. Но я могу задержаться на несколько дней. – Эдгар посмотрел на брата. – Мне бы очень помогло, если мы выставим дом на продажу.
Фрэнк был по горло сыт Эдгаром и после окончания похорон считал часы до своего отъезда.
– Выставляй, если хочешь, – сказал он. – Мне сегодня нужно ехать в Бирмингем.
– Ты мог бы побыть здесь денек-другой. Неизвестно, когда нам доведется свидеться снова. Господи, – снова простонал Эдгар. – Мама ушла. Все в моей жизни полетело к чертям, – добавил он, жалея себя.
– Я обещал, что завтра вернусь на работу, – быстро проговорил Фрэнк. Он встал. – Прости, Эдгар, но мне в самом деле пора, если я хочу успеть вовремя.
Губы Эдгара обиженно надулись. Он воззрился на Фрэнка через очки. Потом протянул мясистую руку. Фрэнк ее принял.
– Ладно, – проронил Эдгар. – Так тому и быть. – Потом с недобрым выражением в глазах указал кивком на ладонь брата с искалеченными пальцами. – Как они теперь?
– Побаливают при плохой погоде.
– Странный был несчастный случай, да?
Фрэнк встретился с братом взглядом и понял: Эдгар знает о том, что случилось на самом деле. В ту пору он учился в университете, но поддерживал связи с приятелями из Стрэнгмена, и кто-то, должно быть, сообщил ему.
Фрэнк повернулся.
– Прощай, Эдгар, – сказал он и торопливо вышел.
Он уехал назад в Бирмингем и вернулся к работе. Стоял чудесный октябрь, один теплый солнечный день сменялся другим, желтые листья тихо осыпались с деревьев.
Последние десять лет Фрэнк жил в большой викторианской вилле, разделенной на наемные квартиры. У него были четыре комнаты на втором этаже. Здание содержалось не лучшим образом: краска на входной двери и окнах облупилась, половина рам сгнила. В воскресенье, десять дней спустя после похорон матери, он сидел и читал «Двадцать тысяч лье под водой», когда раздался звонок в дверь. Фрэнк резко поднялся, спустился по лестнице и открыл парадную дверь. Перед ним стоял Эдгар, явно в сильном подпитии, хотя было всего три часа пополудни. Фрэнк недоуменно воззрился на брата.
– Не ожидал меня увидеть? – спросил Эдгар. – Войти пригласишь?
– Ах да. Прости.
Фрэнк повернулся и пошел к лестнице. Эдгар последовал за ним. Сердце у Фрэнка колотилось. Зачем он приехал? Чего хочет? Они вернулись в квартиру, которую Фрэнк, въехав, обставил мебелью из торгующих старьем магазинов.
– Боже, – проговорил Эдгар. – Это напоминает мамин дом. Кстати, я передал его агенту и нашел адвоката, чтобы тот позаботился о вступлении завещания в силу.
– Прекрасно, – одобрил Фрэнк.
– Решил приехать и рассказать. Тебе надо провести телефон. У большинства людей в Штатах есть телефон.
– Мне он ни к чему.
Эдгар