Капитан Джеймс Линдлей, оставшийся на «Монрозе», как представляется, услышал стрельбу на острове; мы не знаем, решил ли он, что началась какая-то заварушка с туземцами, или что на острове вдруг оказались другие охотники на саламандр, но только он взял кока и двух механиков (больше на судне никого уже и не было), велел спустить на шлюпку станковый пулемет, который – вопреки строгому запрету – предусмотрительно прятал у себя на пароходе, и отправился на помощь своей команде. Капитан был достаточно осторожным для того, чтобы не высаживаться на берег; он только подвел к нему шлюпку, на носу которой был установлен пулемет, и встал «со скрещенными на груди руками». Впрочем, дадим опять слово матросу Келли:
«Мы не хотели громко звать капитана, чтобы саламандры нас не обнаружили. Мистер Линдлей поднялся со скрещенными на груди руками и крикнул: „Что здесь происходит?“ Саламандры обернулись к нему. На берегу их оставалось около двухсот, кроме того, из моря все время вылезали новые, окружая шлюпку. „Что тут происходит?“ – повторил капитан, и тут одна большая саламандра подошла к нему поближе и сказала: „Отправляйтесь домой!“
Капитан посмотрел на нее, помолчал минутку и спросил наконец: „Вы саламандра?“
„Мы саламандры, – ответила саламандра. – Отправляйтесь обратно, сэр!“
„Я хочу знать, что вы сделали с моими людьми“, – сказал наш старина-капитан.
„Не нужно было им на нас нападать, – говорит саламандра. – Возвращайтесь на свой корабль, сэр!“
Капитан еще минутку помолчал, а потом – очень спокойно – сказал: „Ну ладно. Дженкинс, огонь!“
И механик Дженкинс начал стрелять по саламандрам из пулемета».
(При