Кому в жизни меньше треба,
Тот ближе всех до неба,
Лучше мне сухарь с водою,
Нежели сахар, да с бедою.
«О друг, я думал, что богатые не вздыхают и что бессонница их не ворочает на постели мягкой….» /Менандр/
Для благородных людей, знающих, каким образом надо распоряжаться имуществом, богатство является благом, а для людей порочных и невежд, оно же является злом. /Платон/
Богатство – благо, если ум в придачу дан: ведь только ум научит, для чего оно.
У кого всего много, тот всегда желает еще большего, а это превращает в откровенного скупердяя, которого каждый должен возненавидеть. Ибо оставь скупость старым скрягам и будь бравым молодцом и печалься более, что оскудел друзьями, а не деньгами.
Вот в бедности меня ты обвинил,
Но сам Христос, когда-то беден был,
И благодушно в бедности прожить,
Достойно всякого, кто благороден,
Тот в бедности богат и тот свободен,
Кто не смущен и нищетой своей,
Скупой завистник нищего бедней.
И нищета – очки: чрез них верней,
Распознаешь отзывчивых друзей. / Джеффри Чосер/
Доминик Картуш хорошо знал, что за деньги можно купить все, но он забыл, что за те -же деньги очень легко могут продать и его самого.
О состоятельно-благородных русских
Вспомним о человеколюбивом генерале, графе Воронцове. С самой ранней молодости получив одно из величайших наследств России, он не уснул на розах, а напротив по стезе трудов и терний шел за лавровыми венцами. И не богатство, в котором так легко черствеют сердца, ни блеск воинской славы не смогли отвлечь его внимания от страдания ближних. Никто больше чем он не вникал в нужды бедных офицеров. Привлекая к себе любовь подчиненных, он славился ею еще когда водил отряд свой по кручам Балканских гор. И вернувшись с берегов Дунайских с явился в войска Второй Западной армии. Уже в дни ужаснейшей Бородинской битвы с преданными ему гренадерами сдерживал атаки наседавших французов и не покидал стоя на доверенном ему левом крыле, до тех пор пока покрытый ранами и славой с потерей крови и памяти не был вынесен с поля боя. После этого боя, находясь на излечении в одном из своих поместий, находящейся на дороге из Москвы в глубь России, он открыл свой дом к посещению, а сердце к просьбам всех несчастных и обездоленных войной русских людей. Все раненые офицеры, солдаты и бесприютные странники заходят к нему как в собственный дом. Всем обеспечено приличное содержание, пища и кров. Слухи об этом доходят до мест боевых действий и восхищают всех истинно русских людей. Воронцов скончался в 1856 в Одессе, на долгие годы, сохранив среди русских солдат рассказы о своей простате и доступности. После смерти князя в Одессе возникла поговорка: «До Бога высоко, до царя далеко, а Воронцов умер». Я сердечно рад, что могу переписать данное письмо о не меркнувшем блеске отечественной добродетели спустя, вот уже белее двухсот лет.
А вот Вам еще пример постарше. На вопрос Царя Ивана Грозного; «Где