Саша. Три года и восемь месяцев.
Глагольев 1. Ну-те? Боже мой! Как быстро время летит! Три года и восемь месяцев! Давно ли, кажется, мы виделись с ним в последний раз? (Вздыхает.) B последний раз виделись мы в Ивановке, присяжными заседателями оба были... И тогда же произошел случай, как нельзя лучше характеризующий покойника... Судили, помню, одного бедненького и пьяненького казенного землемера за лихоимство и (смеется) оправдали... Василий Андреич, покойник, настоял... Часа три настаивал, доводы приводил, горячился... «Не обвиню его, кричит, пока вы не присягнете, что вы сами не берете взяток!» Нелогично, но... ничего с ним нельзя было поделать! Утомились мы страшно по его милости... С нами тогда был и покойный генерал Войницев, ваш супруг, Анна Петровна... Тоже человек в своем роде.
Анна Петровна. Ну этот не оправдал бы...
Глагольев 1. Да, он настаивал на обвинении... Помню обоих, красных, клокочущих, свирепых... Крестьяне держали сторону генерала, а мы, дворяне, сторону Василия Андреича... Мы пересилили, разумеется... (Смеется.) Ваш отец вызвал генерала на дуэль, генерал назвал его... извините, подлецом... Потеха была! Мы напоили после их пьяными и помирили... Нет ничего легче, как помирить русских людей... Добряк был ваш отец, доброе имел сердце...
Платонов. Не доброе, а безалаберное...
Глагольев 1. Великий человек был в своем роде... Я уважал его. Мы были с ним в прекраснейших отношениях!
Платонов. Ну а вот я так не могу похвалиться этим. Я разошелся с ним, когда у меня не было еще ни волоска на подбородке, а в последние три года мы были настоящими врагами. Я его не уважал, он считал меня пустым человеком, и... оба мы были правы. Я не люблю этого человека! Не люблю за то, что он умер спокойно. Умер так, как умирают честные люди. Быть подлецом и в то же время не хотеть сознавать этого – страшная особенность русского негодяя!
Глагольев 1. De mortuis aut bene, aut nihil[5], Михаил Васильич!
Платонов. Нет... Это латинская ересь. По-моему: de omnibus aut nihil, aut veritas[6]. Но лучше veritas, чем nihil, поучительнее, по крайней мере... Полагаю, что мертвые не нуждаются в уступке...
Входит Иван Иванович.
Явление VI
Те же и Иван Иванович.
Иван Иванович (входит). Та-та-та... Зять и дочка! Светила из созвездия полковника Трилецкого! Здравствуйте, голубчики! Салют вам из крупповской пушки! Господи, как жарко! Мишенька, голубчик мой...
Платонов (встает). Здравствуй, полковник! (Обнимает его.) Здоров?
Иван Иванович. Я всегда здоров... Терпит господь и не наказывает. Сашенька... (Целует Сашу в голову.) Давно я вас не лицезрел... Здорова, Сашенька?
Саша. Здорова... Ты здоров?
Иван Иванович (садится рядом с Сашей). Я всегда здоров. Во всю жизнь мою ни разу не был болен... Давно уж я вас не видел! Каждый день все собираюсь к вам, внучка повидать да с зятьком свет белый покритиковать, да никак не соберусь... Занят, ангелы мои! Позавчера хотел к вам поехать, новую двустволочку желал показать тебе, Мишенька, да исправник остановил, в преферанс засадил... Славная двустволочка! Аглицкая,