Несколько дней спустя в «Газетт экстраординари» появилось объявление, что особая следственная комиссия с широким кругом полномочий и поставленных задач создана и проведет расследование в кратчайшие сроки.
Пятеро судей, слушавших дело о Законе об отмене системы заминдари, старались соблюдать строгую конфиденциальность и не высказывать никаких мнений по данному вопросу. По окончании судебного разбирательства была объявлена отсрочка вынесения решения суда, и судьи погрузились в беспрецедентное безмолвие, выходящее за рамки стандартных норм профессиональной этики. Они вращались в тех же кругах, что и люди, судьбы которых должно было решить это разбирательство, и, безусловно, понимали, какой вес будет иметь любое, даже оброненное ими невзначай слово. Меньше всего они хотели очутиться в центре водоворота всеобщих догадок и спекуляций.
Однако спекуляций – повальных, активных и до боли непоследовательных – было не избежать. Один из судей, достопочтенный господин Махешвари, не догадываясь, как низко оценивает его компетентность Г. Н. Баннерджи, в беседе с одной дамой на званом чаепитии весьма лестно отозвался о защитительной речи прославленного адвоката. Судья по секрету сообщил даме, что тот привел несколько чрезвычайно убедительных доводов. Новость мгновенно облетела всех имеющих отношение к делу, и заминдары возрадовались. С другой стороны, предварительный вариант решения почти наверняка предстояло писать главному судье, а вовсе не господину Махешвари.
Однако именно главный судья устроил генеральному адвокату отменную головомойку. Шастри посовещался с коллегами, пересмотрел свои доводы и согласился, что, если он и дальше будет придерживаться линии, которая помогла ему выиграть в Бихаре, победа в Пурва-Прадеш ему не светит. Здесь судьи явно настроены иначе. Он дал задний ход и перестроил защиту, но никто не знал, чем увенчается его вторая попытка отстоять закон. Г. Н. Баннерджи в ходе своего ответного выступления резко раскритиковал противника за «оппортунистские вихляния». Мол, «защита представляет из себя хлипкое суденышко без руля и ветрил, плывущее по велению изменчивых судейских настроений». Почти все, кто присутствовал на прениях в эти последние два дня, были убеждены, что Баннерджи в пух и прах разнес позицию защиты.
Раджа Марха был настроен не столь оптимистично: на часть его владений внезапно опустилась стая саранчи, и он счел это дурным предзнаменованием. Однако у некоторых заминдаров имелись другие, куда более основательные причины для уныния – первая поправка к Конституции, например. Сей законодательный акт, который в середине июня получил одобрение президента Индии доктора Раджендры Прасада (чей отец, кстати, в свое время работал мунши у одного заминдара), был призван защитить закон о земельной реформе от изменений по ряду статей Конституции. Одни заминдары полагали, что эта поправка забила последний гвоздь в крышку их гроба. Другие, впрочем, не сомневались,