– Ну ты своих двоих как-то выучил. Оценки хорошие у нее, по математике…
– Не сравнивай, – резко оборвал Прилуцкий, непонятно что имевший в виду. – Всё спросить забываю, вы с Машкой теленка почем сдали?
– Тише ты, – Геннадий прижал палец к губам.
– А что, не сказали ему?
– Сказали, что в стадо продали. День ревел. До сих пор спрашивает, когда навестить поедем.
– Это не дело: мужика растишь. Я своим двоим с детства говорил…
За спиной раздался шлепок тела о воду.
– Ершонок!
Отец бросился к кочке, на которой только что стоял сын, упал на колени, поймал рукой петлю на спине его жилетки и привычным движением выволок ребенка на берег.
Матюха не кашлял, хлебнуть воды не успел. Майор присел на корточки вместе с Геннадием и глядел на его сына. Мокрые, волосы у Матвея казались еще рыжее, с жилетки и штанов стекала вода.
– Ну что, крупный бобер?
Глупая шутка Прилуцкого стала последней каплей. Целых несколько секунд Матвей пытался держать лицо, но теперь зашелся громким душераздирающим плачем.
– Кш! Кш! Кш!
Над брагой с противным писком вертелась белая моль. Сколько ни пытался отец Власий отогнать насекомое, оно уворачивалось и всё плясало в воздухе на том же месте.
– Кш! Кш! Да чтоб тебя!
Очередным взмахом руки он отправил Божью тварь прямиком в кружку, где она, барахтаясь, запищала еще громче. Власий нашел на столе ложку, обратным концом выловил насекомое из жидкости, и тогда только понял, что совершил ошибку, принявши за мотылька крохотного ангелочка.
Благой вестник на столе отплевывался и тряс мокрыми крылышками.
– Ну и вонища! На навозе что ли настаивал?! – Вместо приветствия пронзительно пискнул малыш, так что священник, который склонился к нему, чтоб лучше слышать, отпрянул с испугу.
– Брага как брага: сахар, дрожжи, – чуть смутившись, ответил Власий. – Вы там у себя в раю совсем что ли вина не пьете?
– Вино пьем, а не это пойло злосмрадное! И по рюмочке только, на двунадесятые праздники, – подозрительно быстро поправился он.
– Всё кагор, небось?
– И кагор, и порто, и мадеру. Сам я, правда, больше малагу почитаю.
– Господи помилуй, я про такие и не слыхал! Небось, ваше небесное что-то?
– Не слыхал, потому что в магазине на ценники дороже ста рублей не смотришь!
Маленький гость спрыгнул с журнального столика на пол и на глазах стал расти в размере. Когда он достиг человеческого роста, священник смог лучше рассмотреть его. На вид ангелок был не то, чтобы стар, но и не мальчик. Полтинник с небольшим Власий дал бы ему по земным меркам. Жгуче-черные глаза блестели на его некогда красивом, а теперь только лишь благородном лице, как пара итальянских олив, которые Власию случалось едать в прежней своей женатой жизни на праздниках у тестя с тещей, запивая каждую, к их молчаливому неодобрению, целою с горочкой рюмкой водки.
– Не для того явился я, чтоб напитки хмельные с тобой обсуждать!
– А