Дом был огромный, причем странной конструкции. Три его этажа завершались крутой шиферной крышей. Слева возвышались две каменные башни, о которых говорил часовой. Они примыкали к основному зданию. Во всю длину второго этажа протянулся балкон с каменной балюстрадой. Балкон поддерживали колонны. Позади них, наполовину спрятанный в тени, находился главный вход. Марш направился туда. Обе стороны дорожки обильно заросли неухоженными буками и елями. Бордюры запущены. Не убранные с зимы сухие листья перекатывались по газону.
Он прошел между колоннами. Первая неожиданность: дверь не заперта.
Марш остановился в прихожей и огляделся. Справа – дубовая лестница, слева – две двери, прямо – мрачный коридор, который, как он догадывался, вел на кухню.
Он подергал первую дверь. Она открывалась в обшитую деревянными панелями столовую. Длинный стол и двенадцать стульев с высокими резными спинками. Холод и затхлый запах запустения.
Следующая дверь вела в гостиную. Он продолжал откладывать в памяти детали. Ковры на натертом деревянном полу. Тяжелая мебель, обтянутая дорогой парчой. На стенах гобелены, тоже неплохие, насколько Марш разбирался. У окна рояль, на нем две большие фотографии. Марш повернул одну к свету, слабо пробивавшемуся сквозь пыльные освинцованные стекла. Тяжелая серебряная рамка с орнаментом из свастик. На фотографии Булер и его жена в день свадьбы, спускающиеся по ступеням. По обе стороны почетный караул штурмовиков, осеняющих счастливую пару дубовыми ветками. Булер тоже в форме штурмовика. Его жена с вплетенными в волосы цветами, пользуясь излюбленным выражением Макса Йегера, страшна, как корзина лягушек. На лицах ни улыбки.
Марш взял другую фотографию и тут же почувствовал, как похолодело в желудке. Снова Булер, на этот раз слегка наклонившись вперед и подобострастно пожимая руку другому человеку. Предмет его глубокого почтения стоял вполоборота к фотоаппарату, словно в момент рукопожатия кто-то стоявший позади фотографа отвлек его внимание. На снимке надпись. Чтобы разглядеть неразборчивый почерк, Маршу пришлось соскрести пальцем грязь со стекла. «Партайгеноссе Булеру, – прочел он. – От Адольфа Гитлера. 17 мая 1945 года».
Внезапно Марш услышал шум, словно кто-то стучал ногой в дверь. Затем повизгивание и вой. Он поставил снимок на место и вернулся в прихожую. Звуки раздавались в глубине дома.
Он вынул пистолет и прокрался вдоль коридора. Как он и предполагал, тот вел на кухню. Звуки повторились. Вроде бы испуганный плач и шаги. К тому же отвратительно пахло.
В конце кухни была еще одна дверь. Он крепко сжал ручку и рывком распахнул дверь. Мимо с шумом пронесся с широко раскрытыми от ужаса глазами пес в наморднике. Он мелькнул в коридоре, прихожей и выскочил через открытую дверь во двор. Пол кладовки