– И снова ты рэпер на минималках, – раздев меня до костей непристойным взглядом, заключает Громов. – Зачем ты прячешь весь этот секс?
Я упираюсь ладонями в его плечи, но он давит на мою спину так сильно, что все равно нахожусь слишком близко к нему и чувствую запах кофе, который, в отличие от прохлаждающегося мажора, не успела выпить. Это меня еще больше злит.
– Какой секс?
– Такой, который замутим, если ты будешь послушной сладкой булочкой.
– Ага, в твоих мечтах! – повышаю я голос, а Громов наклоняется, хотя мне казалось, что ближе некуда, и задирает острые брови.
– Не забывай, что ты все еще мне должна.
– Один лишь доклад Филатову стоил всего!
– А твоя потрясающая задница, – цитирует он мои слова, которые я приписала в гневе, мечтая о спичках в глазах, чтобы не уснуть, и давясь растворимым кофе без молока и сахара, – продлила тебе агонию. Но оно того стоило, да? Я теперь жду удобного случая еще раз взглянуть на тебя в какой-нибудь форме. Может, развратной медсестры? Не увлекаюсь ролевыми играми, но с тобой не прочь попробовать.
– Ты ужасен! – шиплю я, пытаясь скрыть, как испуганно колотится мое сердце, но оно, кажется, стучит уже где-то в районе горла, и меня тошнит от волнения. – И как долго ты собираешься продолжать этот цирк?
– Пока ты мне не надоешь.
В его глазах пляшут искры, а сам он похож на сына дьявола, обернутого в мерцающий фантик.
– Даже у джинна есть всего три желания, будь добр загадать последнее и отвалить! – Это звучит слишком громко. На нас оборачиваются уже те, кому было все равно, и теперь я точно хочу провалиться сквозь землю, а Громов еще и добивает ехидной ухмылкой:
– А ты, смотрю, ждешь не дождешься следующего задания?
Туше. Меня хватает лишь на то, чтобы закатить глаза и сбежать. Я никогда не была сильна в этом словесном фехтовании, а тягаться с Громовым, чей язык куда только не доведет, уж точно бессмысленная затея. Что он вообще здесь забыл? Зачем ему эти занятия? Неужели папочка не оплатит мальчику курсовую?
Я так погружаюсь в мысли, что не вижу, куда иду, а очнувшись лишь в конце коридора, осознаю, что мне определенно нужно в другую сторону. Пока возвращаюсь, начинает играть мелодия, зазывающая всех разойтись на занятия, и я сдаюсь. Протискиваюсь в аудиторию вслед за Володиным и игнорирую косые взгляды. Особенно Карины в первом ряду и Громова слева по курсу. И все равно чуть было не спотыкаюсь на ровном месте.
– Давайте сразу к делу, чтобы не задерживаться сегодня, – заявляет с кафедры преподаватель. – Мы должны уложиться в два академических часа. Разбейтесь, пожалуйста, на пары, отрабатываем перфектное время в устной речи.
Мое любимое! Потому что сложное и непонятное. Я с улыбкой поворачиваюсь к своей вечной напарнице и радуюсь тому, что сумею отвлечься, но внезапно натыкаюсь на ее затылок. Та самая Алекса уже активно болтает на английском с кучерявым парнем, что сидит на ряд ниже. С тем, у которого неприятно пахнет изо рта и над которым мы