– Я не сделаю тебе больно, – говорю почти спокойно, чтобы не сорваться на мат. Какого хрена творит Бык? – Дай гляну.
Она мешкает, я вижу. Не доверяет и правильно делает. Кусает нижнюю губу, смотрит на меня, в пол, затем опять мне в глаза. Что-то взвешивает в своей лохматой голове, выглядывающей из-под объемного капюшона, и лишь тогда протягивает ко мне руку. Я осторожно задираю рукав ее толстовки и выдыхаю со злостью – вокруг локтя кожа красная, точно наждачкой терли. Синяки будут. Это капец.
– Как ты? – спрашиваю я, а у самого уши горят от стыда. Давно не чувствовал ничего подобного, но с ней это уже во второй раз, если считать подставу у Филатова.
– Жить буду, – глухо и покашливая, произносит девчонка, а затем смелее добавляет: – Насмотрелся? Может, отпустишь? Своих двух не хватает?
– Воу-воу, полегче, я пришел с миром, лады? – Разорвав контакт, я делаю характерный жест вулканского салюта из «Звездного пути», и Булочка внезапно смеется. Коротко, негромко, но это все равно как удар под дых. Слишком неожиданно и забавно звучит ее смех, похожий на крик захлебывающейся чайки. – Это что было?
На мой вопрос она вдруг хохочет еще громче, а снизу очень внезапно доносятся шаги и гул голосов. Я реагирую мгновенно – хватаю Огневу за талию и толкаю в темный угол, где нас не увидят. Та от неожиданности мертвой хваткой цепляется за мою ветровку на груди, и я с трудом сохраняю равновесие, приперев девчонку к стене. Недавняя история повторяется с тем лишь отличием, что прямо сейчас мне совсем не хочется оторвать ей голову. Сейчас хочется совсем другого. После матча я даже передернул, вспомнив, как зараза высоко задирала ноги, – они определенно неплохо бы смотрелись на моих плечах. Разок-другой точно, чтобы испробовать самые пикантные позы, о которых я вспомнил ночью.
Ну да, бессонная была у меня ночь.
Сверкнув глазищами, Огнева выдыхает мне в лицо ту самую сладость, от которой крутит желудок – замотался сегодня, нормально не ужинал. На обратном пути нужно будет заехать за бургерами и не забыть про… булочки.
– Уже можно меня отпустить. – Она без резких движений отталкивает меня на расстояние вытянутой руки, когда толпа, не обратив на нас внимания, проходит мимо и скрывается на верхних этажах.
Шагнув от нее, я вижу, как глубоко она вздыхает, поправляет кофту, сбрасывает капюшон. Боится ведь явно, но продолжает настырно сопротивляться. А мне нравится ставить ее на место, поэтому я днем и замутил весь этот флешмоб «никому не говорить с Огневой». Хотел показать, кто тут главный и что может быть, если сильно меня разозлить. По жести не хочу с ней, нельзя перегнуть, но поиграть – почему нет? У меня на девчонку грандиозные планы.
– Пойдем, – осмотрев ее с ног до головы и вычеркнув из мыслей разврат за неактуальностью в данную минуту, киваю я в сторону лестницы.
– К-куда? – теряется она. И куда, блин, всю смелость дела?
– Тебе нужен лед.
Ехидная улыбка возвращается на ее лицо. Девчонка