Сердцеедка Иванова. Марина Владимирова-Бойко

Я уже привыкла. Ты вечно, такой занятой.

      – Потанцуем? – предлагает он.

      Отрицательно качаю головой, но он совершенно не замечает моего тонко намекающего жеста. Похоже хочет произвести должное впечатление на присутствующих. Значит, выбора у меня нет. Придется согласиться. Единственное, танцую я плохо. Очень плохо.

      И мы танцевали. Он кружил меня в танце, а я… А я без конца наступала ему на носки его эксклюзивных туфель. Такие мужские туфли стоят где-нибудь на самом видно в месте, на витрине, в самом дорогом бутике с заоблачным ценником. В общем, такие туфли жалко носить, а я каждым следующим свои движением превращаю их всмятку.

      Мы танцевали, нам аплодировали, а потом сели за стол. И это тот самый момент, когда не я, а мне подают нежную телятину под брусничным соусом

      – Почему, ты раньше не рассказал, что женишься? – интересуется Виктория. Она сидит напротив нас, тянется к бокалу с шампанским.

      – То, что произошло с отцом, ты знаешь, это для меня большой удар. Поэтому мы не сильно афишировали свои отношения.

      Изольда Викторовна, сидящая напротив нас достала платок и вытерла выступившие на глазах слезы.

      – Он бы так обрадовался, если бы узнал…, что ты женишься. Он бы так обрадовался…

      – Мама, ты знаешь, сейчас не время и не место, – тихо говорит Виктория.

      – Ну-да, ну-да, – прячет платок обратно.

      Мы ужинали, я старалась хранить молчание, но меня просто засыпали расспросами. Особенно мужчина, которого я уже видела в кабинете Германа. По всей видимости, он и есть нотариус.

      – Расскажите сколько вы уже вместе? – спрашивает он.

      – Мы? – бросаю взгляд на Германа и даже не знаю с чего начать. Как же режет слух это короткое местоимение: «мы».