– Папа, здесь так мило! – вскричала она, лучезарно улыбаясь. Прямо цветочек цветочком. Нераспустившийся до конца бутон.
Но стоило в холле появиться секретарю Ровениров Тимати, как этот цветочек озорно стрельнул в его сторону глазками, воспользовавшись тем, что отец занят обсуждением со мной оплаты за два номера.
– Кстати, я доктор, – оповестил господин Рутенберг под конец. – Если кому-то в гостинице понадобится помощь, обращайтесь.
Я выдавила благодарную улыбку, но в душе понадеялась, что это не потребуется. Необходимость в докторе будет означать проблемы. А нам проблемы без надобности.
В целом же, семейство произвело не худшее впечатление. Особенно после Ровениров. Однако я быстро изменила мнение. Через полчаса Оливия, оглядываясь, сбежала по лестнице и сунула мне в руки письмо.
– Передайте это молодому человеку, который был здесь, когда мы регистрировались, – шепнула она и умчалась назад.
А я застыла с письмом в руках. И что прикажете делать? Я обязана исполнять пожелания постояльцев. Но если Оливия Рутенберг будет иметь притязания на Тимати, может и до рукопашной с леди Ровенир дойти.
– Чего приуныла? – ко мне подошла Герти, которая бродила где-то большую часть дня.
Я поведала о затруднениях, сама дивясь тому факту, что советуюсь с козой.
Герти только фыркнула.
– Отдай письмо. Ну подерутся две постоялицы, и ладно. Тебе-то какая печаль? Это их личная катастрофа. И разве не приятно сделать гадость этой нахалке Ровенир?
– Но кто-нибудь может уехать.
– Если Ровениры, то скатертью дорожка. Все только обрадуются.
– Аргумент, – протянула я задумчиво. – Веский аргумент.
Так и быть, передам Тимати записку. А дамы дальше пусть сами его делят.
****
Ужин прошел… без катастроф. Леди Эверет, узнав, что господин Рутенберг – врач, принялась жаловаться на здоровье и советоваться по поводу лечения. Ровенир косился на них неодобрительно, считая тему неприемлемой для трапезы. Однако помалкивал, опасаясь пожилой дамы и ее прямых высказываний. Две молодые леди невзлюбили друг друга с первого взгляда. Леди Ровенир словно почуяла опасность и не сводила с соперницы хмурого взгляда.
– Айрин дорогая, ты ничего не ешь, – заметил супруг ее поведение. – Ты здорова?
– Всё в порядке, котик, – отозвалась она. – Я просто не голодна.
Оливия Рутенберг аж поперхнулась, услышав обращение. Меня, признаться, оно тоже коробило, но пусть лучше называют друг друга котиками и птичками, нежели говорят гадости окружающим. Кстати, я была единственная из сотрудников гостиницы, кто садился с постояльцами за стол. Остальные трапезничали в столовой для слуг. Рядом находился еще и Бернар. Но он прислуживал за столом, а не трапезничал с нами.
После ужина все разошлись по номерам. Я какое-то время провела в холле и сумела перехватить Тимати. Он поужинал со слугами и возвращался к себе.
– Леди