– Чего? Не знал? До меня такой слушок еще полгода назад дошел.
– Так вот оно что! Теперь понятно, почему Осава-сан по рабочим вопросам так лоялен к Танабэ, – приглушенным голосом отметил Идзуми. Поверх гамбургского стейка он ровным слоем распределил тертую редьку.
Идзуми всегда был далек от цепочки распространения сплетен и обо всем таком узнавал в последнюю очередь.
– Он к ней лоялен? Вот же ж и правда – простая душа, – хрипло хохотнул Танидзири.
– Раз они встречаются, то, конечно, он будет к ней лоялен. Что тут необычного?
– Так ну наоборот! Я бы на его месте, если бы завязал отношения на работе, был бы с девушкой демонстративно холоден или вообще заставил бы ее перевестись куда-нибудь. Все время быть начеку, чтобы интрижку не раскрыли, – это ж сколько хлопот!
– Да-а, вам, как всегда, беспощадности не занимать.
– Это не беспощадность, это голос истины! Запомни! Ой, ты посмотри: что это за прекрасная сотрудница сюда пожаловала!
Идзуми повернулся: у входа стояла только что вошедшая в ресторан Каори. Она помахала мужу рукой. С ней была подруга, с которой в университете они вместе учились на «менеджменте». Каори стояла перед стеклянной дверью, и из-за встречного освещения лица было почти не разглядеть, но силуэт с чуть выдающимся животом, бесспорно, принадлежал ей. Девушка узнала в сидящем напротив Идзуми мужчине Танидзири и вежливо поклонилась ему.
– Так ты у нас скоро станешь папой? – поинтересовался тот, изучив взглядом Каори и подняв одну руку вверх в знак приветствия. Из второй он не выпускал вилку.
Танидзири развелся лет этак десять назад и с того момента оставался одиночкой. Дети его жили с бывшей женой. «Мне надо исправно выплачивать алименты, так что ни в коем случае нельзя допустить, чтобы меня погнали с работы», – сообщал он каждый раз, пропустив рюмку.
– Через пять месяцев. Хотя осознание будущего отцовства пока еще не пришло.
– Не бойся, ты у нас славный малый, у тебя наверняка все получится.
– Кто знает… – пробормотал Идзуми, а про себя подумал: «Что именно должно у меня “получиться”?» Ему хотелось услышать ответ, но он посчитал свой вопрос глупым и не стал его озвучивать. Идзуми зачерпнул палочками рис, который начал уже подсыхать в тарелке, и закинул его в рот.
Ночь того снежного дня выдалась какой-то немой. Казалось, что люди испарились из города. Беззвучие вызывало беспокойство. Тишина ощущалась так, будто ты абсолютно один, как ветер в поле. «Интересно, все чувствуют то же самое или же это только мое ощущение?»
На обеденном столе лежал раскрытый ноутбук. Пока Идзуми расправился со всеми скопившимися входящими письмами, уже перевалило за полночь. После свадьбы они с Каори вместе засиживались на кухне за сверхурочной работой, но с началом беременности она стала ложиться раньше. «Что ж так сильно клонит в сон! Я теперь что, за двоих должна спать?» – жаловалась Каори, сияя при этом улыбкой. Глядя на жену, Идзуми тогда почувствовал, что ему удалось дотронуться до одного из секретов счастья иметь ребенка.
Глубоко