Пломбиру крем-брюле хочется…
Через час или около того карета, наконец, вползает на территорию дворца. Последние метры самые раздражающие, и я коплю злость, стараюсь не расплескать раньше времени. Не на фрейлину же срываться.
Гулкий холл встречает меня тишиной и портретами предков. Во дворце по-прежнему безлюдно. Точно также, как утром, на втором гвардейцы несут караул, но сейчас они охраняют не тот коридор, который ведёт к Лазурной столовой, а другой, в котором я ещё не бывала. Естественно, я сворачиваю именно в него и стараюсь не думать о том, как я буду выглядеть в глазах фрейлины, если заблужусь. Она так и следует за мной по пятам.
Очередные двери подпирают караульные, и я почти не сомневаюсь, что нашла императора.
Я приближаюсь. Гвардейцы никак не реагируют, ни на меня, ни на фрейлину, беспрепятственно пропускают, и я попадаю в кабинет. Точнее, в приёмную, потому что за столом, для важности обложившись пачками документов, скучает огненно-рыжий секретарь неопределённого возраста. Моё появление становится для него сюрпризом, вероятно, неприятным:
– Ваше высочество принцесса Крессида, его величество занят, – поспешно объясняет секретарь, однако грудью встать на моём пути не пытается. Может, на самом деле у него приказ пропускать меня в любое время дня и ночи?
Ха!
– Неужели?
– Его величество принимает герцога…
Готова поспорить на доспешный амулет, что упомянутый герцог – это пожаловал папочка обиженной мною императрицы. Я не дослушиваю и сама распахиваю дверь в кабинет.
Нет, я бы с удовольствием послушала, о чём они говорят, но из-за стены не долетает ни звука, защита от прослушки на высшем уровне.
– Ваше величество, я говорю из самых благих побуждений. Кто ещё осмелится высказать правду? Принцесса Крессида своими необдуманными действиями провоцирует ненависть к себе и всей императорской семье.
Однако…
Я вовремя.
Конечно, можно не вмешиваться, в романе эпизод не упоминался, настолько он незначительный.
Император первым замечает меня. Герцог, почуяв неладное, оборачивается.
А если я прямо сейчас прикажу ящеру стать большим и откусить герцогу голову? Наверное, кровожадное намерение отражается у меня в глазах, потому что смуглый герцог чуть ли не сереет.
– Герцог, – улыбаюсь я.
– Ваше высочество.
– Похоже, вы настолько умны, что тяжёлая голова стала доставлять вам серьёзные неприятности, герцог. Как оригинально вы решили избавиться от проблемной головы.
Жаль, по-настоящему прибить его нельзя.
Император хмурится. Герцог сжимает кулаки, но сдерживается, только цедит сквозь зубы:
– Ваше высочество, вы перешли все границы.
Так и есть.
– Границы? – недоумеваю я. – Герцог Майрай, я всего лишь пошутила. Почему вы принимаете мои слова за чистую монету? Может