«Он не выставил щит. Надеется на костюм? Или настолько самонадеян?»
Грей не пытался плести заклинание сети. Даже если у него получится, слишком много свидетелей. Большинство смотрели с сочувствием и интересом, ждали, как его размажут по скользкому полу.
Ничего, у него ведь есть план. Надежный, как солнечные часы в проливной дождь.
Глаза лиса вспыхнули желтым. Рукава куртки затрещали от распирающих мускулов. Слегка наклонившись, Грей в два прыжка оказался перед Леаром. Отведенный назад кулак с размахом вошел в выдающуюся челюсть, мощным хуком опрокинув магистра на спину.
По Грею пробежали частые молнии толщиной с молодые деревья, сработала незримая энергетическая защита магистра. Правую руку обожгло страшной болью, мгновенно лишая подвижности вместе с половиной тела. Если бы Леар не потерял сознание, он мог бы даже не атаковать в ответ. При всем желании дезориентированный лис не смог бы ударить во второй раз.
Он не заметил, как Сефир развеяла сферу отрицания. Не слышал радостных криков своих друзей и возбужденных восклицаний чужаков.
– Победа в дуэли чести присуждается герцогу Шиммера! – Хелен с уважением посмотрела на Грея, ей нравился подход с битьем магиков по морде.
Второй секундант часто закивал, бочком пробираясь к выходу. Никто не обращал внимания ни на него, ни на лежащего на полу магистра, все спешили поздравить Грея или выказать почтение. Он кивал, как заведенный болванчик, изо всех сил стараясь не закричать от пожирающей тело боли.
– Меня зовут Кантарис, новый уполномоченный посол Астарума в вашем прекрасном герцогстве. – На морде красного дракона не отражалось ни единой эмоции. – Прошу о срочной личной аудиенции.
– Я встречусь с вами завтра. И с остальными. – Грей улыбнулся левой половиной лица. – Прошу простить, меня ждут неотлагательные дела.
Роза заботливо взяла его под руку и повела к коридору для слуг. Рин и Сильвер пошли следом, оставив Инес и Риманте разбираться с гостями. Едва за ними закрылась дверь, Грей с болезненным стоном сполз по стене. Воспаленное уплывающее сознание подкинуло лису последнюю мысль:
«Лучше бы я остался в Килдере».
Глава 2, часть 4
Успокаивающая прохлада целебной мази, прогнавшая боль. Встревоженное лицо Розы, крики, суматоха. Сухой старческий голос, говорящий о внутренних повреждениях. Пробирающий до самой души холод. Короткие проблески сознания и блаженное забытье.
Открыв глаза, Грей увидел умилительную картину: Роза сидела в кресле около кровати. Она оперлась о край постели и тихо сопела. Непослушные рыжие пряди закрывали голову, оставляя гадать, человеческое ли там лицо, или лисья мордочка.
Даже во сне Роза сохраняла инстинкты опытной воительницы. Едва Грей попытался приподняться, как она