О том паренек и поведал «князевой невесте», как только та, вернувшись в сопровождении Довмысла и его воинов с пира, призвала в горницу отрока «с квасом».
– Дружишься, значит. – Женька покусала губы и, взяв парня за плечи, прошептала: – Вот что, сегодня же найдешь их и скажешь – пусть бегут куда глаза глядят.
– Бегут? – Отрок непонимающе похлопал глазами и покачал головой. – Они не побегут, они ж гриди, не кто-нибудь!
– Не побегут – убьют их, – устало промолвила девушка. – Так им и передай. Только побыстрее. Сейчас можешь?
– Да могу. – Отрок пожал плечами. – Перед ночной стражей метнуся. Токмо мыслю… мыслю, не поверят они.
– То их дело. Я предупредила, а уж там, как бог даст.
– Какой бог, госпожа? Перун, Велес или Один варяжский?
– Иди уже! – Тяка махнула рукой. – О богах я без тебя подумаю.
Паренек убежал, и княжеская невеста, усевшись на лавку, устало вытянула ноги. Большой – тысяч на пять уж как минимум! – старинный город, ладей – целый флот, казнь… До смерти ту девчонку забили, до смерти, господи-и-и-и…
Страшно было сознавать, что все это – корабли, древняя Ладога, пир – на самом деле реальность. Реальное прошлое, куда каким-то ветром занесло ее, Летякину Женьку. Так ведь и есть – заклинание. Все оно, оно…
Стемид заглянул еще засветло, разбудил:
– Вставай, отплываем. Нам за сегодняшний день еще пороги пройти.
– Какие еще пороги? – спросонья пробурчала девчонка.
– Знамо, волховские. Ну, скорей же, дева, давай!
В носилках на этот раз не несли, усадили на лошадь – вот страх-то! Хоть лошадка и оказалась приземистая да на вид смирная, тем более и ехала-то дева не одна – позади Стемида сидела, а все же боязно – первый раз ведь! Ну как на дыбы встанет «конек-горбунок», так и не удержишься, сбросит.
– Крепче держись! – обернувшись, бросил варяг и, причмокнув губами, пришпорил лошадь.
Поехали. Первым Стемид с Женькой, за ними Довмысл в блестящей кольчуге и шлеме, позади – воины с копьями и мечами. И куда так вырядились? Воевать собрались?
До пристани добрались быстро – что тут и ехать-то? – миновали распахнувшиеся при приближении процессии ворота, спустились вниз, к причалу, да, спешившись, направились к покачивающимся на волнах ладьям. Уселись, Женька, как обычно, в шатре, только вот полог теперь распахнула пошире да смотрела во все глаза. Как взмахнули веслами воины, как закипела вода, как ходко пошли ладьи вверх по течению могучего и широкого Волхова. Впереди разгоралось в сиреневой дымке утро, слева, за сопками, отражаясь в умбонах щитов, блеснуло желтое солнце.
Женька вдруг почувствовала, как сдавило низ живота – кажется, подходили месячные. Этого еще не хватало… хотя, с другой-то стороны, и неплохо, радостно. Значит, в порядке все. Однако сии мелкие неприятности Летякина всегда переносила тяжело, иногда и пластом целый день лежала… Да, а трусов-то тут никаких