– По-моему, он не хочет меня награждать, – пробормотала я, дрожащими руками поставив кружку чая на стол.
Понятия не имела, с какой целью ко мне приближался гневный смерч по имени "Морис Кларксон", но моя пятая точка подсказывала, что новые приключения уже ждут нас с распростёртыми объятиями.
Этот злобный вихрь остановился около меня и рывком поднял на ноги, схватив за локоть.
– Ты!! Идёшь со мной. Немедленно!
– Морис, ты не забываешься?.. – начал было Кейдж, привстав со скамьи.
– Молчать! – гаркнул куратор. – Я не давал тебе слова!
Так чувственно гаркнул, что Сивронский молча сел обратно на скамью, а я безропотно последовала за Морисом. Он чуть ли не волоком тащил меня из столовой, и все провожали нас недоуменными взглядами.
– Не могли бы вы объяснить, что происходит? – робко спросила я.
– Это ты мне сейчас будешь объяснять, – прорычал Морис.
Он притащил меня в какую-то пустую аудиторию и с грохотом захлопнул за нами дверь.
– Вы меня пугаете, господин инквизитор, – сказала я, на всякий случай отскочив от Мориса подальше. – С вами все в порядке? Как ваше самочувствие?..
Морис развернулся ко мне, и я ойкнула от этого его яростного взгляда, этих серых глаз с вертикальным зрачком.
– Ты что натворила? – зашипел Морис, медленно надвигаясь на меня.
Глаза его метали молнии, на скулах играли желваки, а руки были плотно сжаты в кулаки.
– Когда? Вчера? Вообще-то я вам жизнь спасла, если вы не заметили! И я не помню, чтобы разрешала вам обращаться ко мне на "ты", и..
Морис зарычал не иначе как на финальной стадии бешенства, и я испуганно замолчала.
– Где она у тебя? – резко спросил Морис.
– Чего? Что – где? Кто – она? – не поняла я.
Куратор неожиданно дернул меня на себя и начал бесцеремонно вертеть и осматривать мои руки. Задрал мои рукава, тщательно оглядев запястья, но явно не обнаружил искомого.
– Где она?! – снова спросил он.
– Да о чем вы?..
Морис вдруг дёрнул мою блузку в стороны и стянул ее с моих плеч. Жемчужные пуговицы покатились на пол, и я ахнула, пытаясь прикрыться.
– Вы что себе позволяете?!
– Метка!! – гаркнул Морис, уставившись взбешенным взглядом на мое предплечье. – Как ты это объяснишь, о милейшая Флорианетта?
Я посмотрела на свое левое предплечье. На нем красовался красивый золотой узор, которого раньше не было. Витиеватые руны с растительным орнаментом, складывающиеся в некое подобие круглой печати.
Морис приставил рядом запястье своей правой руки, на которой была точно такая же печать. Закрепляющая печать, которую