– И он был всамделишный? Слишком похоже на персонажей, которых дети выдумывают себе в друзья.
– Он ездил по дому в фургончике. Фургончик был не слишком большой.
Она начала расстегивать пуговички на блузке. Блузка была сливочного цвета и все еще в брызгах чернил.
– Что первое в своей жизни ты на самом деле помнишь? Не тебе сказали, что ты это делал, а помнишь сам, взаправду.
– Поездку на море, когда мне было три. С мамой и с папой.
– Ты ее правда помнишь? Или помнишь, как тебе о ней рассказывали?
– Не понимаю, к чему ты клонишь…
Она встала, повела бедрами и перешагнула через упавшую на пол юбку. Лифчик на ней был белый, а шортики темно-зеленые и даже довольно потрепанные. Очень естественно: явно не того рода белье, которое наденешь специально, чтобы впечатлить нового любовника. Не успел я задуматься о том, как, интересно, выглядит ее грудь, а лифчик уже полетел на пол. Хорошо она выглядела и хорошо весьма. Ее так и хотелось погладить, поднести к губам…
Она дошла от кресла до кровати, на которой я сидел.
– Теперь ложись. На ту сторону. Я лягу здесь. Не прикасайся ко мне.
Я вытянулся, руки по швам. Она посмотрела на меня сверху вниз.
– Ты такой красивый, – сказала она. – Не уверена, если честно, что ты – мой типаж. Но когда мне было пятнадцать – определенно был мой. Милый, сладкий, безопасный. Художник. Пони. Конюшня. Бьюсь об заклад, ты никогда не подойдешь к девушке, если не уверен, что она готова ответить, так?
– Да, – отозвался я. – Не подойду.
Кассандра легла рядом.
– Теперь можешь прикоснуться.
Снова думать о Стюарте я начала где-то в конце прошлого года. Стресс, надо полагать. На работе все было хорошо, до определенной, по крайней мере, степени. Правда, я порвала с Павлом, который был совсем никудышный актер… хотя, может, и не был, зато путался во всяких сомнительных восточноевропейских делишках, мне этого добра хватило. В общем, я уже подумывала о сайтах знакомств и даже потратила с неделю на разные социальные сети, которые помогают найти старых друзей. Оттуда уже было рукой подать до Джереми «Скалли» Поттера, а от него – и до Стюарта Иннеса.
Не уверена, что мне снова все удалось бы, как в тот, первый раз. Не хватает концентрации и внимания к деталям. С возрастом все-таки что-то теряешь.
Мистер Почти приезжал в своем фургончике, когда у родителей откровенно не было на меня времени. Он улыбался своей широченной гномьей улыбкой, подмигивал веселым глазом и вручал завернутую в коричневую бумагу посылку, на которой огромными печатными буквами значилось: «КАССАНДРА». Внутри обнаруживалась шоколадка или кукла, или книжка. Последним его подарком, как сейчас помню, был пластмассовый розовый микрофон, и я потом разгуливала по всему дому и пела в него или играла, как будто я выступаю на телевидении. Это был самый лучший подарок за всю