На батальонной кухне они застали слонявшихся без дела или дремавших на скамейках «стариков». Никто не хотел возиться с картошкой, начав это не самое интересное дело, снаряжённые на кухню быстро бросили его и стали дожидаться «молодых». Кого-нибудь да пришлют товарищи. Невыспавшуюся троицу сразу отправили в помещение с мокрым полом и тремя раковинами, над которыми торчали грязно-жёлтые загогулины кранов: «Давай по-шустрому, духи!»
Начистить ценного продукта надо много, батальону на обед, поэтому «духов» поторапливали: «Вы чё с ней чикаетесь? – кричал самый нетерпеливый, – во как надо: смотри сюда!» Несколькими движениями ножа он лишил картофелину «одеяния» вместе с половиной съедобной массы. «Подпашка» последовала примеру, дело пошло быстрее, но тут появился старший наряда. Он успел подрыхнуть пару часов, поэтому не был настроен так радикально и, раздавая затрещины попавшим под руку Карпухе и Баранычу, заорал: «Вы чё творите, духи? А? Кто так чистит? Государство вам продукт даёт, а вы его – в мусорное ведро! Да на вас картохи не напасёшься!» Потренировав в меру голосовые связки, сержант начал учить аккуратной чистке. «Вот так надо!» – его карманный перочинный ножик аккуратно срезал кожуру земляного яблока. Всё выглядело красиво, но занимало в два раза больше времени.
В конце концов, разделавшись с картошкой при помощи обеих методов чистки, выбираемых в зависимости от того, кто стоял рядом, усталые и измученные «духи» вернулись в казарму. За три часа муторной работы в грязи и воде они наполучали оплеух от поторапливавших «стариков», лишь некоторые из которых сочли полезным присоединиться к чистке, дабы ускорить наступление сна, другие предпочитали просто подгонять «нерадивых» помощников. Теперь до побудки минутным стрелкам больших настенных часов у тумбочки дневального оставалось пробежать всего два с половиной круга. За окнами большого солдатского «дортуара» светало и запели первые птички. Но это было за окнами, в казарме тянуло зловонием из туалета и запахом немытых мужских ног. Тихо разделись, боясь спровоцировать новый сеанс «Подъём-отбоев». Но оба свободных от смены караула дрыхли, из молодых глоток раздавался лишь храп да посапывание с присвистом.
Утром, пока «старички» потягивались и не спеша готовились к приёму пищи, еле продравших глаза «молодых» в обязательном порядке выгнали на свежий воздух для зарядки – такая забота о здоровье со стороны сержантов и «дедов». Организм требовал сна, но его мучили бегом, приседаниями и отжиманиями. Потом последовал завтрак, на котором надо было успеть заглотить свою порцию, отстояв очередь за маслом для себя и для всего караула. После приёма пищи «молодые» старались не попасться под руку паре-тройке мающихся от безделья старослужащих из числа свободного от смены караула, желающих от скуки поглумиться над «духом»:
– Стой, солдат! – не остановиться было нельзя.
– Что?
– Как разговариваешь, сука, с «дедом» комитета! Смирно, б…! Отвечай: кто важней «дед» или сержант?
Ответа