– О, прекрасно.
На самом деле, ехать пришлось долго, в вагоне третьего класса было тесно и многолюдно. Она взяла в дорогу “Ночь нежна” Фицджеральда, но не читала, а по большей части почему‐то смотрела в окно, раздумывая над тем, что такого умного скажет, обсуждая с Берти эту книгу.
– Да? Это хорошо. Но вообще‐то ехать далековато.
– Да, довольно‐таки. – “Ох, что‐то я не то говорю”, – подумала Летти.
– И… и как вам комната? Все удобно?
– О да, и там такая обалденная ванна!
Берти покраснел, и Летти, глядя на него, тоже.
Опыт общения с женщинами был у него совсем скудный, но после того, как они с Летти так легко, непринужденно и дразняще в пабе поговорили, он думал о ней весь летний семестр. Думал, катаясь вдоль канала на велосипеде, обедая в длинной студенческой столовой и, конечно, укладываясь ночью на жесткое односпальное ложе. С тех пор как Рози подтвердила ему, что Летти приедет на садовый прием, он почти что только и делал, что представлял себе, куда заведет в дальнейшем их занятная болтовня.
Тогда, выстраивая мысленно диалог, он был значительно остроумней, но сейчас не придумал ничего интересней, чем пробормотать:
– Что ж, погода, похоже, налаживается.
– Да. Это… удачно. Для вечеринки. Хотя, поди, и для цветов тоже.
– Конечно.
– Их, должно быть, побило этим дождем.
– Да, – кивнув, Берти погрузился в молчание.
“Пришиблен моим идиотизмом, небось”, – подумала Летти.
– Ну, и гостям без дождя в любом случае лучше, – наконец выдавил из себя он.
– Еще бы, ненавижу мокрые сборища.
– Наверное, э-э, скоро съезжаться начнут, – продолжил Берти, пялясь под ноги так, словно страшно озабочен тем, в каком состоянии там трава.
– Видно, много будет народу?
– Должно быть много, Рози мало не позовет. Что ж, не стану вас задерживать… знаю я, каковы девушки… вам же надо еще, наверно, одеться…
Он всем телом мотнул в сторону Фарли-холла, каменный фасад которого кремово-желто сиял на фоне расчистившейся небесной голубизны. Приоткрыв рот, она не знала, что и сказать. Значит, он думает, что она не приоделась еще для вечеринки, не понимает, что это ее лучшее платье.
Летти кивнула, не в силах вымолвить ни слова, и, опустив голову, быстро пошла по лужайке назад к дому.
“Ох, да она переоделась уже”, – понял Берти. Он‐то просто предположил, что это было бы слишком рано для любой женщины… но теперь она решит… она подумает…
Берти тихо простонал про себя.
В своей комнате Летти притворилась, что читает, и делала это, пока вечеринка в самом деле не началась, пронзительные приветственные вскрики сомнений в этом не оставляли. К счастью, когда она осторожно вышла наружу, Роуз – теперь в вишневом приталенном платье – сразу заметила ее, подбежала, чуть неуклюже, по травке и взяла под руку.
Она