Сердце горячо,
А душа жива…
Прямо над горой ударил гром, Нарика подпрыгнула от испуга, Забава засвистела, Великан подхватил, и полил дождь. Рубашка и юбка вмиг промокли насквозь, мокрые косы прилипли к спине, а семикрылы продолжали толкаться на площадке. Продолжая петь, Нарика подошла вплотную к скале, семикрылы потянулись за ней. Хорошо, пусть они подальше от обрыва отойдут!
Огонь святой, а это что? Или почудилось? Смытые потоками воды, остатки мха сползли со скалы, скала дрогнула, и между струями дождя побежали по камню трещины, будто рисуя что-то на ней. Кто это? Нарика запрокинула голову, и увидела человеческое лицо, вырастающее из серого камня. Над закрытыми глазами взлетают крыльями брови, густые кудри упали на лоб, сжатые губы большого рта, кажется, готовы заговорить… Кто ты? Князь-под-горой? Проснись! Расскажи! Ну что же он молчит? Что сказать, что сделать, чтобы он ожил?
– Встанет среди гор,
И уйдет беда,
Не вернется тьма
Больше никогда.
Продолжая петь, Нарика подняла руку, провела по камню, дотянулась до лица. Посыпалась пыль, мелкие осколки скалы полетели, будто из-под резца. То ли снова почудилось, то ли вправду дрогнули строгие черты и замерли снова, будто проснулось что-то, да не хватило сил до конца разогнать мертвый сон!
Нарика застучала кулаком по серой мокрой скале. Откройся же, выпусти его! Кулак заскользил по мокрому камню, трещины побежали за ним, под горой загудело. Неужели это мыследейское оружие гудит? Что теперь делать, бежать? Но тогда она никогда не узнает, что случилось с Князем-под-горой! Страшно, но если все-таки еще спеть? Пусть потом хоть казнят, но это же Князь-под-горой, и она его разбудит!
– Встанет грозный князь,
В небе голова
Сердце горячо,
А душа жива…
Под горой загудело сильнее, площадка под ногами качнулась, семикрылы заворочались, развернулись и, задевая Нарику мокрыми шерстистыми крыльями, и помчались по тропе в лес. Скала дрогнула, трещины раскрошили вековой камень, и он гремящей кучей осколков обрушился на площадку. Нарика отскочила, споткнулась об осколок, да так и осталась сидеть в луже между камней, глядя, как из скалы появляется каменный человек – очень высокий и худой, с непокрытой кудрявой головой, в воинском доспехе, с длинным ножом и большой пряжкой в виде птицы-огневика на широком поясе. Князь-под-горой! Над закрытыми глазами взлетают крыльями ровные брови, подбородок решительно поднят, сжатые губы большого рта готовы заговорить… Но он не просто спит, он окаменел! Голова, плечи и руки уже свободны, но ниже пояса он еще в скале! Что еще сделать, как разбудить его? Нарика вскочила на ноги, прикоснулась к холодному камню.
– Проснись, Князь-под-горой! Посмотри на меня, отзовись!
Неподвижное лицо дрогнуло, глаза открылись, и на Нарику взглянули угольно-черные живые глаза.
– Отзовись, князь Дарот!
Сжатые губы дрогнули, и Нарика услышала неясный, будто со сна, голос.
– Я не Дарот!
Подземный гул превратился в грохот, деревья