– Что им от тебя было нужно? Они тебе враги?
– Потенциальные. Но они не знали, кто я. Однако они очень хорошо знали, кто ты. Лиза, их самый главный враг – это ты. Потом, позже, узнаешь об этом. Так вот. Я сыграл им сценку и представился перебежчиком Леммингов, который захотел подзаработать у Скунсов, продав им самого главного их врага, которого они, поймав однажды, упустили.
У них, Скунсов, такое мышление – они не воспринимают идейные соображения или долг. Они работают за деньги, и от других ожидают того же. Поэтому было относительно легко обмануть их.
– Ты что же, предупредить меня не мог?
– Лиза, Скунсы хоть и продажная братия, но уровень развития техники у них сильно превышает земной. Я-то тренирован, я Пассионарией с помощью мысли управляю, а вот если бы я сказал обо всем тебе… Они бы твои мысли живо засекли и прочитали бы их лучше, чем ты сама.
Лиза поняла. Но за стеклом кабины по-прежнему висело Ничто. Лиза почувствовала себя спасшейся с корабля на маленьком плотике посреди бесконечного океана. Посреди спокойствия настала пора вопросов – больше делать было все равно нечего.
– Слушай, а как это – пространства нет? Где это во Вселенной такое?
– Этого, Лизочка, нет во Вселенной, иначе пространство бы было. Пространство и всё, что есть в мире, – это среднее арифметическое мыслей, идей, желаний и решений всех людей Вселенной. Если представить себе невероятно далекую пору, когда Вселенной еще не было, то ты бы увидела вокруг именно это Ничто. Понимаешь, в этом ничто еще не строили Вселенную.
– И сколько таких мест в мире, где не строили Вселенную?
– Не могу сказать, Лиза. В прямом смысле не могу – таких слов нет ни в одном языке мира. Ведь, если подумаешь, язык создавался, когда люди наблюдали окружающий мир и называли его проявления разными звуками или знаками. Поэтому нет слов, отражающих что-то, что не принадлежит Вселенной.
Ну, можно сказать, что такое место одно, но с таким же успехом можно сказать, что их ни одного либо бесконечное множество. Все равно это будет не полная правда. Цифры принадлежат только Вселенной, а не ее отсутствию.
Лиза попыталась это представить, но у нее не получилось, только голова заболела.
– Потом до конца разберешься, – засмеялся Ролекс, – чтобы разобраться в чем-то, надо данные иметь, а у тебя их нет.
Но Лиза не сдавалась.
– Не понимаю. Вот я родилась, только жить начала. Я ничего не создавала, а мир вокруг меня уже был.
– Да ты что! – деланно удивился Ролекс. – Только жить начала. В следующий раз, когда тебя спросят, сколько тебе лет, начинай считать миллионы!
– А, – Лиза начинала понимать, – то есть ты хочешь сказать, что в тех книжках, что я читала, была правда, и человек не первую жизнь живет? Вот оно как… – она, направив взгляд в себя, посидела