белая тундра. Ни заборов, ни охраны… По земле метет поземка, мороз – 22. От самолета до аэровокзала пешком метров 400. Тут – то мы и почувствовали, что одеты не по северному. У Тани модные тогда ажурные синтетические колготки всем своим узором впились в кожу, а мохеровый шарфик на голове, поверх прически, не мог согреть горевшие уши. Отогревшись в аэровокзале, мы вместе с другими прилетевшими пробежались еще немного по морозцу до прибывшей электрички из пяти-семи вагонов. До города ехать было 50 километров и два часа. Ехали медленно, с частыми остановками. Автомобильной дороги до аэропорта тогда еще не было, а электричка ехала медленно потому, что, как я узнал впоследствии, путь, проложенный по вечной мерзлоте, был плохого качества. Прибыли мы на конечную станцию, практически, на центральную площадь, где не было ни перрона, ни вокзала. Просто рельсы заканчивались. В ста метрах от остановки располагалась шикарная гостиница, где нам объявили две новости, плохую и хорошую. Плохая, что нас здесь не ждали, если бы было командировочное удостоверение и бронь, тогда бы еще…Хорошая новость, что для таких как мы существует, и недалеко, транзитное общежитие для вновь прибывших. Там нас приняли, дали мне место в просторной мужской палате, коек на двенадцать. В такой же, но женской, поселили Таню. В этом старом двухэтажном доме собрались люди со всего Таймыра. Военные с семьями и без, добирающиеся до своих точек в тундре, геологи, строители… На общей кухне жены стряпали обеды, по широким коридорам носились дети, играли в войну и катались на велосипедах. В душевых стирали и купали младенцев.
Мы думали перекантоваться в этом «пересыльном лагере» денек – другой и потом поселиться в приличном общежитии. Нам уже рассказали попутчики, что в Норильске есть улучшенные общежития для ИТР (инженерно-технических работников), где в комнате живут семейные. Действительность оказалась не такой радужной.
Я созвонился с работой, куда имел направление, и на автобусе поехал в «старый город». Норильск 1968 года представлял собой старую часть, откуда он начал строиться еще с 20-х годов и новую часть, что строилась в период его бурного развития. Архитектуре нового города наглядно демонстрировала изменения советских градостроительных взглядов, начиная с 1950 года. Сначала шли помпезные дома в стиле старого Санкт-Петербурга с лепными карнизами в завитушках, колоннами и башенками, широкий проспект и две просторные площади. На круглую Гвардейскую площадь выходили овальные фасады трех шестиэтажек – гостиницы и двух жилых с магазинами на первых этажах. На двух домах, постройки до 1953 года все завитушки, лепные обрамления окон, гипсовые вазоны по краям крыши были на месте. А вот дом с гастрономом «Енисей» строили уже после смерти Вождя Народов. Он был лишен всех украшательств и излишеств. «Сталинский» стиль сохраняли еще 3–4 дома с каждой стороны проспекта, а дальше уже шли стандартные пятиэтажные «хрущевки». Проспект, конечно, носил имя Ленина и был длиной три километра. Собственно это и был весь город Норильск с четырьмя параллельными
