– Ника, – снова позвал он. Голос добрый и приторно-заботливый, как будто говорит с маленьким ребёнком, но я знаю, что это притворство. – Вам нужно расслабиться. В таком состоянии вы не сможете выполнить даже самое простое задание.
– Простите, – выдавила из себя я. – Вы правы. Я лучше приду на пересдачу.
– Сидеть!
Не успев толком подняться, я плюхнулась обратно. Глаза снова вернулись к билету. Я с трудом перечитала его текст. Действительно, всё просто: нарисовать карту сельской местности по стихотворению о природе Тютчева. Все сельские местности немного похожи, можно даже ткнуть пальцем в воздух и угадать, но я же феникс. Я бы её увидела и зарисовала по-честному в мельчайших подробностях… если бы только меня так не трясло.
– У вас двенадцать спиралей, это задание для вас должно быть элементарным, – подлил Чернов масла в огонь. – Что случилось?
Студенты, глядя на нас, притихли. В аудитории висела мёртвая тишина. От страха и бессилия хотелось плакать, я закусила губу. Понаблюдав за мной ещё минуту или две, Чернов откинул ручку:
– Я понял. Задание снимается, – он отобрал у меня бланк. На стол лёг другой листок – мятый и затёртый, исписанный синими чернилами, с неровным краем – будто вырванный из тетради. Чернов слегка расправил его пальцами, пододвигая ко мне. – Вот вам новая задача. Это стихи Ворожеевой, которые она написала за неделю до своего исчезновения. Просканируйте, где она сейчас находится и что с ней.
В зале заахали. Ко мне же, наконец, вернулся голос:
– Откуда это у вас?! – выдохнула я.
– Меньше вопросов, – решительно осёк меня экзаменатор. – Это ваш профиль. Красный оргон. Работайте.
– Я никогда так не пробовала, но…
Он был прав. Именно это меня и тревожило. Мысли об исчезновении Ворожеевой на новогоднем балу не давали мне покоя с того самого дня и вплоть до начала зимней сессии. Что этот изверг с ней сделал? Украл, поцарапав своими хищными когтями, или всё же убил?! Возможно, если я хорошо настроюсь, то и впрямь смогу это узнать. Он-то, конечно, в меня не верит, а просто дразнит. Издевается. Ну, ничего, сейчас посмотрим, кто кого.
Я набрала побольше воздуха в лёгкие и задержала дыхание. Лист со стихами вспыхнул ярко-голубым сиянием, и я прыгнула туда как в чистую лазурную воду далёкого океана. Глаза закрылись, рука, зависшая над столом, опустилась. Я медленно ощупывала истёртую бумагу, и ощущения на кончиках пальцев с головокружительной скоростью уносили меня куда-то будто бы на край света или в другой мир…
Шершавый листок вдруг стал гладким и пушистым. Осторожно коснувшись его ещё несколько раз, я поняла, что это уже вовсе не бумага, а чьи-то глянцевые пышные… перья?! Я встрепенулась. Ого! Передо мной, расставив в стороны крылья, сидит на толстой ветви тропического дерева огромная райская птица. Пёстрой окраской из зелёных, жёлтых и розовых полос она напоминает попугая, но клюв более вытянутый и мощный, скорее орлиный, а глаза – ярко-фиолетовые.
Ослепительное