– Я заеду к вам как-нибудь потом, утром, – смутилась Кэти, слегка краснея.
– Вы его не слушайте, Кэти. Он у меня совсем одичал. Ему нужна твердая и волевая рука… Дала бы я тебе, – разошлась миссис Ричардсон, – если бы не прогрипповала! Грубиян! И чему только тебя учили в колледже?!
Дик обнял бабку за плечи, потерся щекой о ее нос. Сабрина Ричардсон слабо вырывалась, махала кулачками. Ее морщинистое лицо сморщивалось еще больше. Она уже улыбалась. Спросила у Кэти, где та живет. А когда узнала, что на пятой авеню, в фешенебельном квартале, от зависти присвистнула, уставившись на Дика – мол, почему же ты не предупредил меня заранее, а я тут хвастаюсь нашим старым домом.
Кэти было здесь по душе. Просторный деревянный дом, большой сад, много деревьев, чистый морской воздух, не тот, что в центре Нью-Йорка. «Хорошо бы летом жить тут, – думала она. А на зиму перебираться к нам. О, господи, – всполошилась она, – я думаю так, как будто уже стала женой Дика».
Пока миссис Ричардсон возилась на кухне, приготовляя свои угощения, они поднялись по витой лестнице на второй этаж, вошли в комнату Дика. Письменный стол, два компьютера, шкаф с книгами, на креслах валяются журналы, выделяется пестрой обложкой «Фридом»[6], рулоны пожелтевших, чертежей, подвешенные на проволоке к потолку, у стены телевизор, напротив тахта. Большое окно выходило в сторону океана. Дик распахнул его. Вдали светились огнями надстройки субмарин, всплывших на поверхность в бухте. На восточном мысе Лонг-Айленда чернел высокий маяк, поглаживая воды светлым лучом.
Заглянули в спортзал. Всевозможные гантели и штанги, предназначенные больше культуристам, чем простым спортсменам, боксерская груша на крюку, шведская стенка, брусья, перекладина.
Они вернулись в комнату и еще долго беседовали у распахнутого окна. А снизу чуть слышно доносилось поскрипывание половиц: миссис Ричардсон волновалась почему-то, переживала за своего вспыльчивого внука. Тому ничего не стоило обидеть своей напускной надменностью человека, как она считала, и не заметить даже этого.
Глава 9. ПЕРЕД СОВЕЩАНИЕМ
Специалисты разных профессий собрались в спецзале фирмы «Хименс и Электроника», собрались ровно в девять. И каждый раз перед совещанием Тони Эдкок проверял зал на внешнюю изоляцию. Два раза за последний год ему удалось обнаружить в тевидах трех «хамчиков»[7]. Тевиды из зала убрали. Сегодня Тони извлек «хамчика» из-за грифельной доски, причуды профессора, без которой тот не мог обойтись. Запершись в кабинете, Перри Хименс и Тони вот уже пять минут обсуждали случившееся. Тони предполагал, выдвинул такую гипотезу, что кто-то сотрудничает с АНБ, или подсобляет, – не безвозмездно, конечно, нашему конкуренту на выживание, могущественной корпорации «Электронный мозг». Что вызвало у профессора бурю негодования. За отдельными столиками сидели участники сегодняшнего «коллективного сумасбродства», как окрестил про себя эти совещания Дик, Морисон, чернявьй, начальник