– Не отстану, – сообщил я. – Я такой, неотставательный.
На второй этаж гвардейцы пропустили без вопросов, но у третьего вышли навстречу с явным желанием бдить и не пущать. Слуга сделал им весьма повелительно некий знак, оба тут же отступили в стороны.
Понятно, такой же слуга, как я глерд. Подрабатывает и в ведомстве Кливарда, а то и у самого Иршира, всем нужны свои люди на разных уровнях.
На третьем этаже я пошел медленно, поглядывая по сторонам и вглядываясь в двери. Этот коридор всегда пуст, во всяком случае от слуг и стражников. Королева оберегает фрейлин как от домогательств вельмож, так и от гвардейцев, есть среди них красавцы, так что пусть лучше дежурят внизу у нижней ступени лестницы.
Странно и то, что сообщение передал безвестный слуга, а не Анна, служанка Кареллы, все-таки я Анну уже знаю, достаточно хорошо знаю.
К комнате Кареллы я подходил чуть ли не на цыпочках, вслушивался и вчувствывался. Опасности пока вроде бы нет, никто не притаился, ни синих силуэтов по ту сторону стены, ни голубых, только тонкий аромат нежных духов без примеси мужского конского пота.
Толкнув дверь, я быстро ухватил взглядом пространство комнаты, Карелла на том конце спиной ко мне стоит на балконе и смотрит через высокие перила вниз во двор.
Перешагнув порог, я зыркнул направо-налево, все чисто, я один в комнате, не считая хозяйки, пошел вперед, громко топая.
Карелла обернулась, вся озаренная золотом солнца, лицо вспыхнуло счастьем, торопливо вышла мне навстречу, в глазах ликование, настоящая женщина, умеет делать себя такой, какой должна быть в данный момент.
– Глерд, – прощебетала она, – как я счастлива… Нет-нет, не пугайтесь, в постель не потащу.
– Правда? – сказал я с подчеркнутым сожалением. – А я уж размечтался…
Она сказала с мимолетной усмешкой:
– Уже вижу, почему-то избегаете меня. Точно злые языки что-то сказали обо мне дурное.
– Мир таков, – согласился я, – а двор – еще тот мир.
Она договорила:
– Я искала способ, как сообщить вам, что вы в опасности. Простите, ничего лучше не придумала.
Я настороженно всматривался в ее юное и такое бесхитростное лицо. Мяффнер осторожно обронил насчет ее железного характера, но так, деликатно, не навязывая свое отношение и не показывая, что его мнение является единственно верным.
– Я это чувствую, – согласился я, – смотрю на вас – и вижу, как вы отбираете у меня сердце.
Она мило улыбнулась, но тут же посерьезнела и покачала головой.
– Глерд, прошу вас, сядьте. Вот сюда, это удобное кресло.
Я оглянулся, кресло в самом деле фрейлинское, сплошная роскошь, но взялся за спинку соседнего:
– Прошу вас…
Карелла, придерживая обеими руками с боков платье, улыбнулась