– Семья, – как-то глухо произносит он и отталкивается от моей машины, – Вы давно за рулем? – к чему-то спрашивает он и я киваю:
– Достаточно,
– Хорошо, еще раз извините, – и он уходит, кутаясь в свое пальто.
Я смотрю ему вслед, отмечаю походку уставшего человека и сгорбленные плечи. Трогаюсь с места и еду домой, я не могу помочь всем, но если я буду каждый день ездить на другой конец Москвы, то мой сын скоро забудет, как зовут и как выглядит его мать.
ГЛАВА 8. Варя, Антошка, Максим
– Мам, я не буду кашу, – кидает маленькую ложку Антошка в свою тарелочку с зайцем и брызги манки падают на его столик.
Я поворачиваюсь от плиты, где готовлю себе омлет и смотрю на главного мужчину в своей жизни. По недовольной мордочке, перемазанной кашей, расползается лукавая улыбка. Два зубика сверху торчат, и мне становится смешно, но стараюсь не улыбаться, нельзя, я строгая мама и нужно завтракать.
– Ладно, – отворачиваюсь к плите и открываю верхнюю полку, где стоит вазочка с его любимыми конфетами, Мишка на севере. Беру, медленно разворачиваю одну конфету, так чтобы Антошка видел и кладу на столешницу. Слышу позади потрясенный вздох:
– Ты ее съешь? – говорит удивленно сын.
– Да, вот сейчас съем омлет и полакомлюсь конфеткой. – Я поглаживаю пальцами темный шоколад, ожидая, что будет дальше.
– А мне? – спрашивает обиженно Антошка.
– Ты не доел свою кашу, а я омлет доем, а конфетка только тому, кто съест все, – непримиримо говорю я.
– Тогда я тоже буду омлет, – начинает гнуть свою линию мелкий тиран. – Я не хочу кашу!
– Давай так, я ем половину твоей каши, а ты половину моего омлета? – вижу, как хмурятся светлые бровки, мой мужичок усиленно думает.
– Давай, – наконец говорит он, и я улыбаюсь.
Накладываю в две тарелки готовый омлет и забираю у него манную кашу с изюмом. Ставлю рядом какао в стакане и кладу раскрытую конфету. Антошка воспитанный парень, выполняет, что обещал: быстро запихивает омлет и запивает какао, не сводя взгляда с конфеты. После мы моем испачканную мордочку и ручки в ванной, и я отпускаю на волю своего двухлетнего сына. Он все больше становится похож на отца: движениями, мимикой, копной непослушных золотистых волос.
Присаживаюсь на ковер рядом с ним и вспоминаю о Максиме, моем муже. Тот погиб чуть больше года назад, в аварии, а я помню этот день, как будто он был вчера. Именно день, потому что все, что случилось потом, примерно до сорока дней, просто стерлось из моей памяти.
***** год назад
– Варь, где мой синий галстук? – кричит муж из нашей спальни, а я вздыхаю «Ничего найти не может»
– В шкафу под голубой рубашкой, – отвечаю ему, двигая карусельку из ярких игрушек над кроваткой сына. Антошка приболел и всю ночь не давал мне спать, плакал от того, что забивался сопельками носик. Я прислонилась к кроватке, опустив растрепанную голову на руки и почти засыпала, глядя на чуть повеселевшего сына.
– А