Зигзаги судьбы. Мария Гиппенрейтер

зачетку и сказал:

      – Можете идти. Не нужен вам научный коммунизм.

      Не веря своим ушам и глазам, я вышла из кабинета. Возникла мысль спросить: «А если б было трое, то была бы пятерка?» – но я не стала искушать судьбу.

      Все остальное сдавала по-честному, много готовилась, писала конспекты. И вот институт закончен, и я стала законным учителем биологии и химии. Но в школе мне работать не хотелось. Как всегда маячила мечта – уехать жить куда-нибудь в лес, на природу.

      Когда-то у Олега Куваева я прочитала, что у каждого человека есть «свое место» на земле, и его можно найти и узнать. Это было мне очень понятно, и я искала это «свое место», знала, что оно где-то есть и что я его сразу узнаю, по внутреннему ощущению. Там должна быть чистая нетронутая природа, подальше от больших городов, небольшая дружная коммуна людей-единомышленников и подходящая компания для моих детей, чтобы они не превратились окончательно в Мауглей и Тарзанов, а росли хоть в какой-то цивилизации и имели нормальное общение. Заповедники казались самым подходящим местом для подобных поисков. Мечта долгое время может оставаться просто мечтой, но иногда она превращается в цель, и я к этой цели упорно шла. Теперь я вижу, как в течение моей дальнейшей жизни этот поиск постепенно трансформировался в поиск «своего места» внутри себя. Но тогда я этого еще не понимала.

      Маше шел четвертый год, Егор в сентябре пошел в первый класс, а я временно устроилась работать в школу в группу продленного дня для четвертых классов. Туда я брала с собой Машу, и это было удобно. Тем временем стала думать, в какой бы заповедник мне поехать.

      Сборы

      Уже не помню почему, но выбор остановился на Юганском заповеднике. Находился он в Западной Сибири, в Тюменской области. Я списалась с директором и получила ответ, что для меня есть ставка младшего научного сотрудника. Также он обещал выделить дом, и сообщил, что для детей у них есть школа и детский сад. Я воспряла духом и начала готовиться к отъезду. Впереди ждала новая жизнь. Я уже была не лесником или лаборантом, а молодым специалистом с дипломом.