А он, как бы безвинный и послушный,
Счастливым победителем идёт.
Нам всем спасенья нету от расплаты
За дерзкую гордыню на виду,
За то, что так обмануты солдаты,
И легионы мёртвые идут.
И злом перенасыщена веками
Земля его не в силах сохранить,
И недра восстают, снега и камни,
Чтоб под собою нас похоронить.
И звёздные соседние уклады
С оглядкою уверенно начать,
Где не посмеют звонкие награды
Убийцу беззастенчиво венчать.
***
Мы все косили наравне —
Кровавое жнивьё,
И, сидя всей страной в говне,
Болели за неё.
Идеи пёрли из ушей,
И бешеной слюной
Так долго нас кропил Кощей
«Великий и родной»!
В голове всё перевернулось. Сердце колотилось. «Неужели это то, что искал?!» Как же его терзала война! Такое не могло даже прийти в голову… на это имел право только тот, кто сам прошёл ад войны и вернулся на землю мира. Какого мира? Мира ли?
Автор снова бежал домой с рукописью и больше не спрашивал редактора, что с ней делать и что с ней будет. Он читал, впитывал и умирал и возрождался вместе с этим Сукиным… это было похоже на безумие, и когда открылись строчки
Детдомовцы, евреи, колонисты —
Моя благословенная семья…
– это было настоящее светопреставление. Автор понял, что действительно сходит с ума… может быть, конечно, и верно: «кто ищет, тот всегда найдёт», но трудно представить себе такое совпадение событий без какой-то посторонней могучей Воли, как бы её ни называли.
Совпадение
– Эврика, мама, я нашёл! Не веришь?
– Ты столько раз уже обманывался, что это стало системой.
– Научный подход здесь ни при чём. Паша затащил меня к своей приятельнице художнице. Она делает кукол для театра. Такой кукольный дом посреди ядерной зимы. В нём неуязвимые живые… нет такого слова… они живые, и я понял, что попал на материал… пока я найду этого Сукина, и найду ли вообще… но соблазн преодолён, конечно, этот поиск – такая лафа слюнявая…
– Ты стал вульгарен, а это лишь сиюминутно привлекательно.
– Ты права – это вульгарно: пойти по такому вытоптанному следу и надеяться потом только на междустрочье, да скандал с очередным Иван Иванычем, упёршимся в стихи Сукина. При неопровержимости их подлинности и неуловимости автора.
– Куда тебя заносит?
– Мама, представь себе, как нравственны неодушевлённые предметы! Чайник. Стол. Ящик. И они попадают в ситуацию, когда надо высказать свою позицию, – вот тут всё и начинается! Это живая драматургия, мама.
– Мне нравится.
– Я просто обалдел: Колокольчик-цветок соединяется с Пчелой, а потом делится впечатлениями от этой любви с рядом растущей Земляникой. Ему тоже нужны плоды