Кстати сказать, половой геноцид оной случился у Володьки из-за высокомерного отношения сочной девицы к нему, как к бесполому субъекту.
Валерий Иванович по-кавалерийски пресёк гендорную дискриминацию Чижикова взмахом ручки и «рубанул» ею по столу со словами:
– Об этом потом! Звоню Бессмертному, пусть почешется… Он ещё за сокрытие шашней с племянницей мэра не рассчитался! Вшей ему на голову!
Набрав номер телефона следователя дерябинской прокуратуры Бессмертного Петра Ефимовича, редактор таблоида «Особый путь» интригующе как бы пропел в трубку:
– Пётр Ефимович, сердечно и горячо приветствую. Как успехи на криминальном фронте? Враг бежит, жалобно скуля по дороге? Ладно, ладно, не до прикола. А ты что не на выезде? Как на каком? У тебя труп в кустах, а ты сидишь, как гвоздём прибитый. Марину Дробышеву убили! В трестах метрах от лесополосы на Сиреневой поляне. Или у тебя со смертью личный сговор?
В трубке послышались короткие гудки… Бессмертный философски относился к препарированию своей фамилии, давно уже пустил в расход все обиды на эту тему и посему гудковские «рулады» не произвели на него ожидаемого впечатления. Мстительно хохотнув, Гудков вернулся к «ноуту». Редактор легальной газеты ткнул испачканным красными чернилами пальцем в социальную страничку трупа и отцом родившегося пацана с чуждой ему группой крови вопросил:
– И как это понимать?
Это обращение грязной лужей растеклось по паркету редакторского кабинета и высохло только ближе к обеду, когда и папарацци след простыл, а сам Валерий Иванович уже полностью погрузился в дробышевское дело. Больше всего барометр общественного сознания напрягала классовая принадлежность жертвы. Если это происки злобных сил, дабы возбудить дерябинский бизнес на борьбу с существующим режимом, – быть беде, но не смертельной. А, если это принесённый пролетариатом на жертвенный алтарь агнец за бесстыдно изъятый общественный пирог, то со стола сметут всё, обильно поливая его вскипевшей кровью.
В смутной надежде снять с себя ответственность и за то, и за другое, редактор призвал к себе жертву мужского произвола репортёра криминальной хроники Алису Ковалёву. Свободная от фантомных болей распада страны Советов и не обременённая никакой собственностью, за исключением «мирового» бюста, она напишет убийственную заметку на радость прикормленному кровавыми телесериалами городскому люду.
Что, собственно говоря, от неё и требуется.
К вящему негодованию редактора газеты «Особый путь» Алиска не избегла тщеславного соблазна поместить своё бессмертное творение в социальных сетях. Предсказуемая реакция на него всего прогрессивного человечества нашла отражение в подкинутой к дверям дерябинцев нелегальной местной газете «Вилы». В ней писалось: «Ловящий рыбку в мутной воде Интернета Госдеп США разразился гневной отповедью в адрес руководства России с требованием