Июньское утро. Стояла жара. Мы с братом купались в мелкой речке. Родители нас смело отпускали одних. В самых глубоких местах вода доходила нам до горла. Но мы туда не совались, нам и по пояс хватало.
Накупавшись в свое удовольствие, собрались домой. Вдруг услышали шум – трактор едет.
– Танк! – кричу я. Это мы понарошку, играя, его так называли. А трактор большой, видно издалека. – Успеем?
– Успеем! – быстро подхватил брат.
И мы бросились бежать к дороге. Он еще прихватил с собой стеклянную бутылку, которую на берегу реки нашел. Хотел сдать, а на вырученные деньги купить вкусностей.
– Бутылку брось, потом подберем!
Но он рвался вперед, не выпуская бутылку из своих детских рук.
– Ты ничего не понимаешь, это граната!
– А-а-а, понял. Тогда ладно.
Но бутылку было жалко. Как мы теперь купим сладостей? Взорвет он гранату, и нет бутылки.
«Танк» все приближался и приближался. Времени совсем мало. Мы ринулись на дорогу. Ложимся в глубокую ямку, зарываясь в рыхлую неприятную землю. Ни в коем случае нельзя шевелиться, а то нас поймают. Нам хотелось показать всю свою смелость. Танк над нами проедет, а мы не испугаемся и в живых останемся. Все думаю: вдруг брат бутылку не так кинет, и ее танк раздавит? И вот трактор уже возле нас, слышалось громкое тарахтение. Последние минуты оставались.
В тот момент я ощутил сильный страх. Наверное, выглядел большим трусом перед братом.
«Лежать, – подумал я. – Лежать и терпеть, как это делали на войне. Ни за что не сдаваться!»
И вдруг резко все смолкло. Громкий рев трактора прекратился. Он остановился где-то в двух-трех метрах от нас. Почему-то я не увидел, как выбрался из кабины «танкист». Видимо, слишком сильно зарылся. Но зато после я хорошо почувствовал боль в области затылка. Тракторист держал руку у меня на голове, при этом громко крича. Он был почти в истерике. Братцу же меньше досталось. Потому что он младше. Да-а, влипли мы… Плохие мы разведчики, раз нас так быстро нашли. Нужно было сильней зарываться в землю. Да вот времени было мало. А братишка молодец, бутылку не использовал, сберег.
О таком «геройстве» мы решили молчать до конца своих дней. Но на следующий же вечер о нас говорила вся деревня. Я очень боялся, что папа узнает. Тогда вообще запретит на улицу выходить и голову оторвет…
Но он узнал.
Все просил потом рассказать ему, каково это было. Да и как же это мы до такого додумались?
– Помнишь, ты мне про войну рассказывал? Как там танки большущие немецкие грохотали… – смущенно говорил я.
– Так это же была война! И танки немецкие. Не воюй, лучше живи и радуйся в мире.
А вместо