Там на войне все они родные, чувство повязанности, родства возникало между ними в окопах. Его друзья уверенно и красиво говорили о «великих полководцах», но не было в их рассказах ни пота и крови, ни слез по погибшим товарищам.
Дедушку приняли на войну только под самый ее конец. Но помнил он одну встречу: столкнулись солдаты в бою у железной дороги. С одной стороны наши, с другой – немцы. Стали драться врукопашную, потому что припасы были на исходе. Вдруг налетели наши истребители и давай стрелять из пулеметов. Все бросились врассыпную, а затем наземь. И вот он поднимает голову, а рядом – фашист. И он тоже смотрит на него. Они не стали бросаться друг на друга. Через пару секунд немец вскочил и бросился через насыпь к своим. Дед за всю войну так близко не видел врага в лицо.
– Он в День Победы ходил с во-о-т такой шишкой на лбу, – показывал руками Сайрам. – На рассвете раздалась страшная пальба. Он был в палатке, вскочил и рванул наружу от такого грохота. И тут деду навстречу, лоб в лоб, командующий. Так ударились! А командующий сквозь слезы и смеется: «Победа, Победа!». И все-таки День Победы – это праздник. Наши родственники показали, насколько сильна человеческая натура, в каких невероятных условиях можно выстоять и победить.
– Спасибо, Сайрам, – сказала учительница. – Как звали деда-то? Не помнишь? Хорошо, кто там дальше?
Сейчас хочу поведать историю Сио́на. Моего скромного одноклассника с белыми, на первый взгляд, словно седыми волосами. Он вышел к доске.
– Это было очень давно, в Сибири. Я нашел записи одного из моих предков, когда ездил к бабушке на дачу. Это вышло случайно, моя машинка упала под половицу, и я полез за ней. Но сейчас я вам зачитаю, – он держал в руках темно-зеленую книжицу, которая порядком износилась. – «Десятое мая на Васюгане было необычайно солнечным. Дома, посеревшие и озябшие от мартовской и апрельской сырости, пообсохли, встрепенулись и теперь весело смотрелись. Деревня была взбудоражена. Все упорней люди болтали о конце войны. Совершенно непонятно, откуда в глухой сибирской деревне, без радио, мог появиться такой слух, но он продолжал жить.
В этот день, как обычно, в школе шли занятия. В классе между партами ходила учительница. Молодая, с темными волосами и светлым лицом. Дети шелестели тетрадями, сделанными из старых газет. Мальчик, сидящий у окна, не отрываясь смотрел туда.
– Ты опять в окно смотришь! – крикнула учительница.
– Марина Петровна, тише! – сказал он.
– Что «тише»?
– Катер… плывет.
Класс