С тех пор как я приняла решение переехать сюда, начала искать вдохновение в блогах, посвященных разным образам жизни, особенно в сельской местности.
– Девушка, которая его ведет, – дизайнер интерьеров. Она ремонтирует старый дом в Небраске вместе с мужем и ведет хронику. Мне нравится ее стиль изложения. И этот дом такой аутентичный. Это то, что я хочу – дом со своим характером.
– Он же полностью белый, – усмехается Джона.
– Неправда.
– Ну смотри: стены – белые, полы – белые… Ладно, занавески не белые… – Он ухмыляется. – Даже диван тут белый! Где они, черт возьми, сидят?
– Это чехол.
Джона качает головой, смеясь.
– Бога ради, пожалуйста, не заставляй меня жить в полностью белом доме.
– У нее интересные истории! Она занимается переработкой мусора и придерживается экологичного образа жизни. У них есть животные, и она сама выращивает все овощи, которые они едят.
Джона вскидывает бровь.
– Значит, ты все-таки хочешь жить на ферме.
– Да нет же! Я не сказала, что…
– Понятно. – Он растягивается на спине, закидывая руки за голову в издевательски расслабленной позе, и подол его рубашки задирается, обнажая подтянутые мышцы живота. – Калла Флетчер – фермерша. Я подарю тебе на день рождения большие уродливые резиновые сапоги и соломенную шляпу. И корзину для яиц. Нам стоит завести кур.
Я морщу нос.
– Куры воняют.
– И милого козленка или даже двух, – продолжает он, не обращая на меня внимания.
– Ненавижу коз.
– Что?
– Никаких коз.
Джона поворачивается ко мне и шокировано поднимает брови.
– Ты сейчас серьезно?
– Да!
– Но козы же миленькие и маленькие?
– И с жуткими горизонтальными зрачками.
– Да как ты можешь ненавидеть коз? – Джона выглядит искренне озадаченным.
– У меня есть причины. А что ты думаешь о солнечных батареях? Они работают на Аляске при таком коротком…
– Не-а. – Он мотает головой, и его голубые глаза сверкают озорством. – У тебя не выйдет, Барби. Выкладывай или я вернусь домой с десятком милых маленьких карликовых козочек для твоей фермы.
Зная Джону, он это сделает. В смысле, у нас под крыльцом живет неофициально одомашненный енот.
Я стону в голос, уже зная, чем это все обернется.
– Ладно! Когда мне было шесть, во время школьной экскурсии меня покусали козы, и с тех пор…
Мои слова заглушаются взрывом хохота Джоны.
– Тебя терроризировали козы?
Я толкаю его локтем.
– Это не смешно! – Хотя я изо всех сил стараюсь сдержать улыбку сама.
– Ладно, ладно. Ты права. – Он поднимает руки вверх в знак капитуляции. – Покажи мне свои шрамы.
– Вообще-то у меня нет никаких заметных шрамов.
– Потому что они все душевные? – спрашивает Джона с напускной серьезностью.
– Заткнись!