Я отцепил ремень, обошёл Фиат и открыл дверь пассажира, подхватывая его под руку. Подобрал пистолет, сунул в карман. Потащил парня ко входу. Ногами он худо-бедно перебирал, вяло нёс какую-то чепуху. Вход перегораживал турникет, рядом стояла стеклянная будка, в которой сидел краснорожий мужик. Прислонил своего спутника к стене, постучал, краснорожий мужик рявкнул:
– Чего тебе?
Я махнул рукой на гайца:
– Вот подвез вашего. Покусали его, скорую надо.
– А где я тебе её возьму? Как перед рассветом началось после грозы свистопляска, так и осталось пара человек на всё здание.
Я пожал плечами:
– Так и мне помочь нечем. Я не местный, на соревнования приехал, вернуться в клуб надо, там люди ждут. Вот выехал в город, а там такое.
И рассказал ему про дорогу, аварию и проехавшую колонну военной техники.
– Ладно, – сказал красномордый, – устрою его в медкабинете, кровь вроде не бежит. Пока там отдохнет, а я, может, и найду скорую. Хотя вряд ли.
Он вышел из своей будки, подхватил гаца под руку и поволок куда-то внутрь здания. Мне показалось, что тихий бред, который нес пострадавший, все больше походил на урчание.
– Слушай, служивый, ты это. Учти, те на дороге, прежде чем кинуться людей кусать, тоже урчать начали. Берегись, мало ли что с укусом передается, а то кинется на тебя.
– Понял. Поберегусь, – ответил мужик, прихватив пострадавшего за подмышки со спины.
– Так он, если что, до меня зубами не доберется, – пояснил он и попятился спиной вглубь коридора.
Я вышел, залез в фиат и потащился на малой скорости по узким улочкам частного сектора к водохранилищу. В конце концов, на берегу, кроме условно своих, не было никого, психов там не водилось. Хотя мои похмельные соратники тоже выглядели утром неважно.
У ворот клуба меня никто не ждал. Сами ворота были закрыты на цепочку. Я мысленно выругался: мало того, что погнали в город, и там я насмотрелся на всё хорошее, так ещё и ворота прикрыли.
Вышел из фиата: створки ворот обмотаны цепочкой с замком, и ладно, что замок не защёлкнули. Вот так-то они ждут своих воспитанников? Открыл. Заехал. Подумал. Вернулся и закрыл ворота. Я точно знаю, что Елена не приедет, нет её там и пацанов. Ждать, собственно, некого, кроме кусачих неприятностей, так что лучше закрою, от греха подальше.
Съехал вниз к слипам – не на себе же канистры тащить. И хоть бы один поднялся встретить, помочь. Вот гады похмельные! Я выставил канистры, оставил задние двери фиата открытыми, поплёлся в кают-компанию, подозревая, что найду всю честную компанию именно там. Так оно и было. Стол в каюте компании был накрыт прямо поверх судейских бумаг: громоздились початые