Придя в кабинет, Путилин засел за написание черновой записки, в которой помощник градоначальника просил изложить мои соображения по искоренению преступности в столице, ведь Санкт—Петербург – это зеркало империи.
Несколько часов никто не тревожил, так что записку почти успел закончить. Раздался стук и подле двери остановился Жуков, не имея смелости пройти к столу, переминаясь с ноги на ногу. По его виду Путилин понял, что разговор с Фаддейкой произошёл с успехом для Михаила. Иван Дмитриевич с самого начала не верил, что вор способен пролить кровь, ведь Косого начинало мутить от одного вида крови, но человек не предсказуем, вдруг переменился Кондратьев теперь ему лишить жизни, что курёнку голову оторвать.
На лице Михаила застыла маска усталости, но горящий блеск в глазах выдавал крайнюю степень удовлетворения прошедшим днём.
– Иван Дмитрич, – и он, глотая слова, дал краткий отчёт прошедшему дню, – я имею уверенность, что либо названный Василий имеет непосредственное отношение к убийству, либо может прояснить сложившееся положение, ведь Еремеев ни с кем дружбы не водил.
– Ты прав, но помысли в таком ключе, – произнёс начальник сыска, опуская помощника на землю, – да, ты установил личность убитого, ты узнал, где он проживал, с кем приехал. А вдруг убийство – простой грабёж, тогда тебе не удастся найти злоумышленника?
– Я думал над таким исходом дела, – сощурив глаза, Михаил посмотрел на Путилина, – мне кажется, что Василий имеет непосредственное отношение к убийству. Тогда почему он не заявил об односельчанине, ведь наверняка слышал об убийстве? А вместо этого поехал на квартиру и забрал принадлежащие Еремееву вещи?
– Здесь поспорить не могу. Ты думаешь он уехал в деревню, – Иван Дмитриевич заглянул в бумагу, – Самолва.
– Да, мне кажется, Василия нужно искать там или по крайней мере будет известна фамилия, а по ней в адресной мы найдём и самого разыскиваемого.
– Насколько я понимаю, ты хочешь выехать в Гдов.
– Совершенно верно.
– Почему не послать депешу в уездное управление?
– Они начнут выяснять и этот Василий может насторожиться, а там, если он виновен, ищи его по России.
– Спорить не буду, – Путилин достал из нижнего ящика стола памятную книжку «Санкт—Петербург весь на ладони» за прошлый 1872 год, полистал его и остановился на странице приложения под номером LI, – так, до Гдова удобнее добираться через Псков, на пятичасовой ты не успеешь, а вот на тот, что отходит в одиннадцать ты поспеешь, прибывает он в Псков поутру, в десятом часу. Таким образом успеешь отдохнуть в дороге, собирайся.
Конец