Толян стоял, расставив ноги. Глаза, мутные, лихорадочно блестящие, были прищурены. Правая рука в гипсе висела на перевязи, в левой, согнутой и прижатой локтем к туловищу, – пистолет неизвестной мне марки. Дуло смотрит мне в грудь. Классическая поза стрельбы от бедра, с пяти метров и слепой не промажет. Сзади щелкнул предохранитель, Бандерос сделал первый медленный шаг.
– Клешня не болит? – посочувствовал я Толяну, стараясь говорить не очень глумливо. Пусть обозлится, но не до пальбы.
– У-у, падла! – прошипел он. Лицо перекосило, ствол дрогнул, меняя направление от центра моей груди к… стало неважным куда.
«А он точно псих», – заключил я, входя в ускорение. В нормальное, усиленное магией.
Шаг влево и прыжок вперед сквозь привычно плотный воздух. Своей правой рукой отвожу пистолет вниз, а локтем левой бью снизу под челюсть. Голова Толяна дергается назад, тело расслабляется. Вспышка из ствола, затвор отходит назад, отдача дергает руку. Звуки, как это всегда бывает в состоянии ускорения, не слышны. Пуля летит быстро, но я ее замечаю, вспарывает землю. Я увидел пулю! Боковым зрением отмечаю другую, пролетевшую из туалета точно в то место, где я стоял мгновение назад. Сразу вторая, ближе ко мне, третья… в Вереса! Он колыхается всем телом и начинает медленно сползать с качелей. Следующая пуля летит в меня!
«Автомат?!» – догадываюсь я, падая, но полностью уйти с траектории не успеваю: пуля все же задевает «щит жизни», рикошетит и впивается в почти упавшее тело Толяна, точно в голову. В туалет летит «ловчая сеть» – оглушающее плетение, и я чувствую, как пустеет аура. В два прыжка подлетаю к Бандеросу, который только-только сообразил, что происходят какие-то непонятки: шагнул назад, развернулся и нагнулся за пистолетом. Пинаю его, метя кроссовкой в челюсть, но… попадаю в горло, ломая гортань и все, что там есть. Не жилец. В груди как будто когтем скребанули, душу царапая: не хотел убивать, видит Бог! Тело отвыкло от причуд «нормальной» скорости, где надо внимательней следить за инерцией, ошиблось… Звуки хлопнули по ушам – я вышел из ускорения.
Хрипит и булькает кровью Верес, сучит ногами и царапает ногтями землю Бандерос. Его лицо наливается красно-синим, глаза выпучены. Спасти и того и другого возможно, но маны мало, надо выбирать кого-то одного.
«Боливар, к сожалению, не вынесет двоих… – тоскливо думаю я и выбираю Вереса. – Почему же моя аура, черт побери, так быстро опустела? Не должно так быть всего лишь с одной «ловчей сети»…» – недоумеваю я по пути к Александру. Этот факт расстраивает меня едва ли не больше, чем невозможность создать два сильных исцеляющих плетения.
«Глаза разуй, – в голове раздался голос Сини. – Ручками посмотри! У тебя маны Жизни еще выше крыши. Хотя согласна, расход непропорциональный, надо изучить это явление внимательней. А зачем «ловчую сеть» третьего