царь и грамота для него уже прочно забыты. О них больше не говорится ни слова. Оба путника являются в оазис к какому-то местному царьку, после чего уже и проводник забыт, будто его не было никогда на свете, а посол уже не помышляет почему-то о своей миссии и хочет только домой. Его знакомят со старцем по имени Синухет, чтобы старец его проводил в Египет. Этот старец многие годы скрывался у царька, потому что сбежал от Сенусерта, старшего сына фараона, во время героического похода. Сенусерт однажды исчез неизвестно куда (и больше уже не появился в повести, и ни слова об этой тяжелой утрате), а Синухет подслушал, как некий неустановленный в повести злодей замышляет обскакать Сенусерта (очевидно, живого, но где-то спрятавшегося) и занять трон внезапно помершего фараона. Почему-то этот разговор так напугал Синухета, что тот убежал к царьку. (Совершенно непонятно, почему.) И жил у царька до седых волос. Египетский посол его пожурил: негоже жить у царька, надо на родину! И тот раскаялся. И обещал сделать все, что от него просят (проводить посла обратно в Египет). Потом вдруг проходит год, и к царьку прибывает караван с носилками для Синухета. (Из справочника я узнал, что пропавший Сенусерт нашелся (как, где его носило?) и все это время, оказывается, царствовал, но в повести о том ни гу-гу). Синухета собираются вернуть в Египет (но разве он не побывал там год назад, когда проводил посла – почему же не остался?). И соблазняют: для твоей мумии изготовят ящик из ливанского кедра, и быки потянут тебя… будут плясать карлики у входа в гробницу твою!
Предложение, от которого невозможно отказаться.
В общем, очень темная история. Абсолютно непонятно, о чем она. Чуждый, непостижимый разум. И эти карлики меня озадачивают: что заманчивого в том, что они попляшут у входа в гробницу? Хорошо, что я тогда еще не жил.
Боюсь я, правда, что они так и пляшут, и меня примутся развлекать, когда настанет время. Бывает, что нечто подобное я замечаю уже здесь, в составе тленного бытия.
Дивиди
Чувствую себя немножко гинекологом.
У меня никогда не лежала душа к этой дисциплине, и мне ставили двойки. Помню, откомандировали мою особу учиться в женскую консультацию; я зашел, поклонился, сел в углу и застыл.
– В зеркала смотреть будете? – оглянулась на меня докторша, склонившаяся над посетительницей.
Я молча покачал головой.
Так я и не приобрел навыка проникновения и созерцания, а зря. У меня забарахлил дивидишник: мало того, что показывает всякое паскудство, так еще и тормозит. Я поплелся менять якобы бракованный диск, но меня унизили и развернули обратно. Проверили там у себя – ну, девушка этим заправляет, ей-то проще поддерживать систему в рабочем состоянии. Оказалось, что диск очень даже хороший, несмотря даже на его содержание.
– Надо чистить головку хотя бы раз в три месяца, – строго сказала мне девушка.
Она и в андрологии с урологией разбиралась.
Дома я сел на корточки, как взрослый, вооружился пинцетом и проспиртованной салфеточкой.
«Hello», – сказала мне щель.
Я осторожно заглянул – ни хрена
