Лишь когда в конце зимы настало время рожать, Светлана пришла к нему и попросила помощи. Она тяжело дышала, по лицу катились крупные капли пота, застывавшие ледышками на воротнике теплой куртки.
– Я сейчас позову Палмера! – сказал Артем.
– Не надо Палмера! – Светлана схватила его за руку. – Мы сами. Хорошо?
– Хорошо, – неохотно согласился он, но, когда оделся и вышел на улицу, Светлана уже вернулась в свой дом.
Она лежала на кровати и тихо стонала. Утреннее солнце светило в заиндевелые окна.
– Что мне делать? – спросил Артем.
– Пока просто посиди со мной, – попросила она.
Он кивнул, подвинул к кровати стул.
– Я приготовила обед, так что ты потом сходи на кухню и поешь, – сказала Светлана.
– Ты думаешь, все будет так долго?
– Я не знаю. – Она встретилась с ним взглядом и улыбнулась. Артем улыбнулся в ответ.
Ближе к вечеру он осторожно предложил Светлане позвать Палмера. Она отказалась. Кричала всю ночь, утром смолкла, задремала на четверть часа, снова начала кричать, затем снова стихла.
Артем оделся, выбежал на улицу, привел Палмера. Чужак находился со Светланой до полуночи, затем укрыл ее простыней, вышел, вымыл руки и молча пошел домой.
– Какого черта? – Артем заглянул в комнату, замер, не веря, что все закончилось. – Но ты ведь врач! – закричал он Палмеру, догоняя его на улице.
Холодный ветер гонял над сугробами снег. Артем был не одет, но не замечал этого.
– Ты заболеешь, – сказал Палмер.
– К черту! – Артем схватил его за руку. – Почему она умерла?
– Ты привел меня слишком поздно.
– Но ты же врач.
– Верно. Врач, а не Бог. Ты просил от меня невозможного.
– Ты врешь! Ты врешь! – Артем хотел его ударить, но тело замерзло так сильно, что сил хватило только расплакаться, упасть на колени, сжаться, забыться.
Палмер поднял его на руки и отнес в дом, укрыл одеялами, напоил водкой и долго сидел рядом, пока Артем не уснул.
Печка в доме Светланы погасла, в комнаты пробрался холод.
Артем и Палмер дождались ранней весны и только тогда похоронили ее. Земля была промерзшей, но им некуда было торопиться.
– Не хочу больше оставаться здесь, – сказал Артем, когда теплое солнце растопило снег на полях.
Они дождались конца апреля, собрали вещи, провизию.
– Думаешь, здесь действительно остались мины? – спросил Артема Палмер, когда они оказались в поле.
– Надеюсь, что нет. Но если наступишь, то не двигайся. Они не взрываются, пока не поднимешь ногу. – Он обернулся, бросив последний взгляд на далекую окраину города, рассказал о выжившем после войны соседе, подорвавшемся на одной из мин в этом поле, вспомнил друзей, которых похоронил в эту зиму, сник.
– Все еще винишь меня в их смерти? – спросил Палмер.
– Нет, –