Подмосковье, Долгопрудный
Долгопрудный, комната в общежитии. За окном слышно, как проносятся электрички. Четыре кровати, стол у окна, заставленный грязными тарелками и стопками книг. У моей кровати второй стол, покрытый белой скатертью. На нем уютная лампа с зеленым абажуром, рядом книги по теории поля и квантовой механике. Я стою перед столом и смотрю на огромное красное пятно от вина. «Главное, что мы книги не залили!» – утешают меня соседи по комнате.
Подмосковье, Долгопрудный
Маленькая комната в лабораторном корпусе. Мы с приятелем паяем установку для изучения плазменного разряда под высоким напряжением. Серый металлический каркас, стеклянные колбы, провода, насосы. Наш куратор прикатил на тележке огромный трансформатор в деревянном ящике. «Через месяц попробуем шаровую молнию получить!» – говорит он, разламывая доски огромным гвоздодером.
Москва
Прокуренная комната теоретиков в Институте атомной энергии. Мне выделили обшарпанный стол, которым я могу пользоваться четыре часа в неделю. У доски стоит шеф, пишет длинное уравнение и громко разговаривает сам с собой. Он цитирует какие-то немецкие пословицы и очень доволен своей образованностью.
Сочи
Санаторий в Сочи. Я лежу на кровати и читаю книгу по уравнениям матфизики. В комнате темно – деревья растут прямо под окнами. Сосед сидит на своей кровати, смотрит на меня и вздыхает. Он из Норильска, на руке у него татуировка: кинжал и змея. Я знаю, что это означает, и стараюсь его не задевать.
Домбай
Небольшая хижина высоко в горах над альплагерем Алибек. За окном ночь, вьюга. Кто-то играет на гитаре. Мы сидим около печки. Той самой печки, где
Лыжи у печки стоят,
Гаснет закат над горой…
– Какой дурак ставит лыжи у печки! – возмущается наш инструктор.
Петрозаводск
Комната на турбазе в Петрозаводске. Четверо мужиков играют в преферанс. Нас учит Колька – брат моей девушки. «Скатерть и женщины – главные враги преферансиста!» – говорит он. Из окна доносится музыка – это начались танцы на веранде.
Подмосковье, Чкаловская
Станция Чкаловская, рядом Звездный городок. Большой желтый дом, построенный пленными немцами. В комнате три кровати, но мы с друзьями сидим на полу и смотрим фильм о нашем сплаве по Чусовой. Трещит кинопроектор, в его луче видны летающие пылинки. В комнате темно, я пытаюсь погладить колено моей девушки. Мою руку отталкивают и объясняют, что надо сидеть спокойно.
Москва
Ленинский проспект, лаборатория ядерного магнитного резонанса. Подвал, жарко, пахнет ацетоном. Я сижу за спектрометром и смотрю на экран осциллографа. Под рукой двадцать