– С ними Ребекка Чан, да и полиция уже начала расследование. Каждый делится любой имеющейся информацией, и все делают всё, что в их силах.
Я перевела взгляд за окно, в темноту. Новое, непонятное чувство зародилось у меня в груди.
– Значит она там совсем одна?
Папа проследил за моим взглядом, и какое-то время мы сидели в тишине, словно ожидая чего-то. Будто Дженнифер могла выскочить из укрытия и весело крикнуть: «Попались!»
– Это страшно, – произнёс папа в своей обычной, осторожной манере.
Раньше, когда мы с мамой были ближе, мы с ним почти не разговаривали. Он держался в стороне, лишь изредка вставляя короткие комментарии, пока говорила мама. Но по мере того, как мы с мамой отдалялись друг от друга, папа заполнял образующуюся между нами пустоту. Так что я успела привыкнуть к его долгим паузам.
Наконец, он продолжил.
– Но, насколько я знаю, Дженнифер и раньше сбегала. Тогда она сама вернулась домой, спустя пару дней.
– Но почему? Зачем ей убегать?
Папа покачал головой.
– На этот вопрос отвечать не мне.
– Хочешь сказать, это вопрос к Богу?
Папины губы дрогнули в намёке на улыбку. Папа верил в Бога. Мама – нет. И хотя они позволяли мне самой решать, верить или нет, я не понимала, как они оба могут быть настолько уверены в своей позиции. Я, в свою очередь, верила только в то, чего я не знаю.
– Я имел в виду не это, – сказал папа.
Я ждала продолжения или пояснения, но его не последовало. Иногда папа так делал, что слегка меня раздражало: оставлял вопрос висеть в воздухе, позволяя каждому сделать собственный вывод.
Но я не знала. Я не знала, какой вопрос надо задать чтобы найти правильный ответ.
– Тогда, это вопрос к Дженнифер?
Он только поцеловал меня в макушку. И, хотя мне показалось, что это значит «да», одна мысль никак не давала мне покоя.
То, как он это сказал, – на мгновение мне показалось, он имеет в виду, что это вопрос ко мне. Но в этом не было никакого смысла, ведь я не знала, почему Дженнифер сбежала. Ни малейшего представления.
«Вот только, – шептала маленькая часть меня, – может быть, только может быть, у меня есть предположение».
Потому что у побега Дженнифер могло быть две причины.
Один из них – инопланетяне.
А другая – это я.
Тогда
6
В ту неделю, когда Дженнифер переехала в город, мы виделись почти каждый день. Обычно в гости приходила она, когда ей надоедало распаковывать вещи, – и под «приходила» я имею в виду, что она заходила прямо в дом и разговаривала с мамой, ожидая, пока я выйду из своей комнаты.
И поскольку мама не вняла моим предложениям запереть входную дверь или отправить Дженнифер восвояси, особого выбора у меня не оставалось.
Но главная проблема заключалась не в отсутствии у Дженнифер какого-либо представления о личных границах. Главная проблема заключалась в том, о чём она говорила, во всех этих