– Ха-ха-ха! – ответила Анька королю каламбуров и отвела меня в сторону. – Неужели Леха забыл?
– Или не понял. Не могла нормально написать? Зачем эти ребусы?
Женьки действительно еще не было. Он сказал, что задержится, потому что ему нужно убрать все в игровой, и зачем-то притащил туда зеркало с подсветкой. Этот важный нюанс наталкивал на мысль, что Марадона, возможно, прав, и готовящееся убийство теперь обретало очевидный мотив.
– Тихо! – сказала Анька, что казалось странным, учитывая, что мы были на дискотеке, но в перерыве между песнями за дверью в холле послышались шаги. – Кажется, наша лягушонка приехала.
В следующую секунду пол задрожал от басов, дверь распахнулась, и наша лягушонка вошла в зал. О том, что это именно Женька, а не Шура в искусственной шубе, как сказал потом Леха, говорило только наличие всех зубов, которые сияли голубым светом, как и алкоголичка Марадоны. Сияло вообще все: джинсы с талией такой низкой, что трусов еще не видно, но вопрос, есть ли они вообще, уже возникает, белое поло с дорожкой из страз. Но ярче всего, туды и ах, сиял хайлайтер на скулах.
– И-и-сусе! – радостно воскликнул Женька и тут же в обнимку с Марадоной улетел в ближний темный угол.
Их не было мучительных двадцать секунд, за которые мы успели усомниться в Лехиной понятливости и своей стрессоустойчивости. Но Леха работал в лагере далеко не первый год и был специалистом по шифровкам и мелкому шантажу, который он и применил в отношении Марадоны, чтобы тот отстал от Женьки и его сияющих скул раз и навсегда.
Спустя обозначенные двадцать секунд Женька вышел из угла живой и невредимый. После недолгих препирательств он рассказал нам, что Марадона тоже вдруг озаботился своей внешностью, что вполне нормально для современного парня, и попросил у Женьки как у профессионала самого высокого уровня шампунь от выпадения волос, чтобы они и дальше падали сексуальным образом на лоб, а не на пол, как стало происходить в последнее время. В обмен на сохранение какой-то его тайны, это посоветовал сделать Леха, причем как можно быстрее, пока с Марадоной не случилась та же беда, что и с ним.
Просьба Марадоны была большим секретом, но Женька поделился им с нами, потому что, во-первых, бесконечно нам доверял, а во-вторых, не хотел, чтобы в Анькиной руке, которой она держала его за поло, осталась половина страз Swarovski. Чужие секреты мы уважали, поэтому о проблеме Марадоны не узнал никто, кроме Гали, да и то только потому, что она очень просила.
После горна на отбой в соседней с Валеркиной палате никак не мог уснуть Антон, брат-близнец Лизы, эльфийская внешность которой так поразила Женьку. Из его окна был виден ствол старой сосны. В свете луны рыжий ствол казался фиолетовым, и тень от него делила палату ровно пополам.
– У тети Моти четыре сына, четыре сына у тети Моти, – шептал Антон, качаясь на шуршащем панцире. – Они не ели, они не спали, они все делали не так.
– Тебе