Ираклий Андроников создал на телевидении свой особый жанр, не укладывающийся ни в какие привычные рамки, столь же своеобразный и многоликий, как своеобразен и многолик его талант. Вместе с тем в любом выступлении он всегда остается прежде всего самим собой – непревзойденным собеседником, общение с которым бесконечно интересно. За ряд своих работ на телевидении Ираклий Андроников был удостоен Ленинской премии, и, казалось бы, эта область деятельности, в которой так ярко проявился его талант, могла бы стать для него основной и единственной, заполнив жизнь целиком.
Но он и здесь остается верен себе, с поразительной свободой распоряжаясь всеми подаренными ему природой талантами. К каждому своему призванию он продолжает относиться так, как если бы оно было главным делом его жизни.
Однажды зимой на переделкинской просеке я видела, как Андроников встретился с Корнеем Ивановичем Чуковским.
Встречи эти часто превращались ими в очаровательный веселый спектакль. Широко взмахнув руками, они бросались друг к другу, сочиняя на ходу изысканные пространные приветствия, изощряясь в старомодной учтивости, стараясь перещеголять один другого цветистой галантностью и оборотами речи, о которых в словарях обычно пишется в скобках «устар.». Оба они при этом заразительно смеялись, забавляясь придуманной ими игрой; глубокие, звучные их голоса звенели в морозном воздухе среди покрытых снегом елей и берез. Так вот, когда Андроников, победно блеснув напоследок пышностью прощального приветствия, откланялся и ушел, Корней Иванович обернулся и посмотрел ему вслед. Высокий, седой, румяный, в длинном пальто и меховой шапке, Чуковский, улыбаясь, стоял на снежной дороге и наконец сказал:
– За всю свою жизнь я ни разу не встречал человека, хотя бы отдаленно похожего на Андроникова. Никого не могу с ним сравнить!
Эти слова Корнея Ивановича вспоминаются мне часто. И всякий раз при этом я думаю, что сказаны они человеком, который и сам был ни на кого не похож, сам был всесторонне и щедро одарен, – человеком, прожившим долгую, богатую событиями жизнь и повидавшим в разных ее эпохах немало интересных людей.
Но суть, очевидно, не только в многосторонней одаренности Ираклия Андроникова: ведь в любой области искусства можно найти людей, обладающих несколькими совершенно различными творческими способностями.
Главная особенность Ираклия Андроникова, на мой взгляд, заключается в силе и необычности его талантов, в счастливой самостоятельности каждого из них, в естественной, свободной гармонии, с какой они соединяются в его душе, не тесня, а дополняя друг друга. Как вмещает он все это, как успевает служить всем своим прекрасным, но требовательным музам, может показаться загадкой.
Но если хорошо вглядеться, можно ее и разгадать.
Просто у этого удивительного художника бесконечно щедрое, открытое и бескорыстное сердце.