А следующие несколько минут прошли словно в ночном кошмаре. Джеффри поклонился добродушно настроенному принцу – его все произошедшее порядком позабавило, – и тот воскликнул:
– О, сердечные страсти! А ведь говорят, что в изысканном обществе не бывает страстей. Но я никогда с этим не соглашался. – И принц бросил выразительный взгляд на миссис Фицхерберт, стоявшую справа от него.
Джеймс вздрогнул и с прощальным поклоном покинул комнату. Как только они с отцом оказались в своей карете, герцог рассыпался в бурных поздравлениях:
– Замечательно, сын мой! Вот уж не думал, что ты прямо-таки ринешься к цели подобным образом! Горжусь тобой! Бесконечно горжусь! Ты такой же дамский угодник, как и я, но даже я никогда бы не решился на что-либо подобное. Знаешь, она смотрела на тебя так, будто ты король Артур и Ланселот в одном лице.
– Никогда не говорите о моей будущей жене в таком тоне, – прошипел Джеймс.
– Без сомнения, ты сейчас раздражен. Это, бесспорно, потрясение. Ведь еще вчера ты был беззаботным холостяком, сопровождавшим эту аппетитную юную леди по городу, а теперь тебе предстоит надеть кандалы.
Джеймс скрипнул зубами, но промолчал. А герцог продолжал непрерывно болтать, постоянно возвращаясь к необыкновенной ловкости сына, замыслившего скомпрометировать Тео в присутствии принца.
Когда они свернули на свою улицу, Джеймс почувствовал, что теряет над собой контроль. Протянув руку, он сжал шею отца, помяв элегантное сооружение из накрахмаленного полотна, подпиравшее подбородок герцога, и процедил сквозь зубы:
– Вы больше никогда не скажете мне ни слова об этом вечере. Вам понятно?
– Нет никаких причин так распаляться из-за этого, – сказал герцог. – Сыну не подобает так неучтиво вести себя с отцом, позволь тебе напомнить.
– Я считаю, что обращаюсь не к отцу, а к растратчику, – произнес Джеймс ледяным голосом. Но в то же время он знал, что во всем, в чем обвинял своего отца, по-настоящему виноват был он сам. Да, он предал Дейзи.
– Однако сын мой… – с обидой проворчал Ашбрук. – Не понимаю, почему тебе хочется охарактеризовать мое невезение столь грубым образом. И уверяю тебя, у меня и в мыслях не было обсуждать произошедшее в этот вечер. Я только хотел поздравить тебя с успехом. А тот факт, что я обратился к тебе за помощью, а ты так быстро откликнулся на мою просьбу, сделав в точности то, о чем я просил… Знаешь, я очень тебе благодарен.
Герцог, откинувшись на спинку сиденья, ласково улыбался своему сыну и наследнику, пока дверца экипажа не открылась. А Джеймс, дождавшись, когда отец покинет карету, со стоном наклонился и опорожнил желудок на собственные ботинки. Но в желудке у него не было ничего, кроме бренди и горечи.
Глава 7
14 июня 1809 года
Женитьба Джеймса Рейберна, графа Айлея, будущего герцога Ашбрука, на скромной наследнице мисс Теодоре Саксби привлекла к себе столь пристальное внимание, словно речь