В понятийной схеме, которую дал Бэгби, полностью отсутствует второе звено, и именно это обстоятельство делает ее уже с чисто логической точки зрения совершенно неудовлетворительной.
Подводя итог вышесказанному, вновь подчеркнем, что при конструировании собственно исторических понятий, выражающих локальную общность культуры, касающуюся преимущественно форм ее проявления, и общих историко-типологических понятий, выражающих общность содержания культуры, мы сталкиваемся с различными видами абстрагирующей и обобщающей деятельности мысли[89]. Суть различия при этом состоит в том, что если в первом случае абстрагирующая деятельность мысли производится в рамках определенного пространственно-временного континуума, то во втором – мысль, делая упор на иных, общих сторонах и свойствах различных культурно-исторических комплексов, освобождается от этих рамок. Лишь при неразрывном и пропорциональном сочетании отмеченных двух видов абстракции и обобщения становится возможным мысленное воспроизведение этих комплексов во всей их полноте, включающей как их содержание, так и форму.
В связи с этим можно сказать, что понятие локальной культуры выполняет в историческом познании две функции. Прежде всего оно фиксирует внимание исследователя на определенных конкретно данных социально-исторических образованиях-комплексах. В этом смысле термин «локальная культура» (цивилизация) служит для краткого обозначения этих образований (древнегреческая культура, китайская культура, индийская культура). Но как актуально используемая в исследовании научная категория, понятие локальной культуры призвано выразить эти комплексы не целиком, а лишь отдельные их стороны, выражающие своеобразие жизни различных народов, специфику их культурных традиций и стилевых особенностей. Именно в этом, как нам кажется, состоит основная функция данного понятия. Понятие локальной культуры, акцентируя внимание исследователя на индивидуальном своеобразии социально-исторической