– Я очень благодарен ему за это, вы мне очень нравитесь, – заверил Толстяк, дружелюбно кивая.
– Серьезно? Это правда? Я почувствовал то же самое, какую-то скрытую симпатию к вам, а это, разумеется, хорошая основа для дальнейших отношений. Во-первых, вы неплохой парень, во-вторых, я не без этого, и, в-третьих, мы можем стать довольно хорошими друзьями. Мы уже помогли друг другу, а стало быть, связи установлены и осталось только сделать так, чтобы связывающие нас узы крепли и дальше. Надеюсь, вы благосклонно заметите, что я всегда употребляю изысканные выражения, и из этого сможете заключить, что я не окажусь недостойным ваших дружеских чувств. Саксонец всегда щедр, и если меня сегодня захотел бы скальпировать индеец, я учтиво ответил бы ему: «Пожалуйста, потрудитесь любезнейший! Вот мои локоны!»
И Джемми смеясь, добавил:
– А он из вежливости оставил бы вам ваш скальп. Но поговорим сейчас о другом, ваш спутник действительно сын Баумана, знаменитого Охотника на Медведей?
– Да. Бауман – мой компаньон, а его сын, Мартин, называет меня дядей, хотя я единственный ребенок у своих родителей и никогда не был женат. Мы встретились в Сент-Луисе, еще когда золотая лихорадка загнала диггеров в Блек-Хиллс. Мы оба немало заработали и решили вложить свой капитал в магазин, здесь наверху. По крайней мере, это более выгодно, чем добывать золото. И получалось у нас достаточно хорошо. Я взял на себя магазин, а Бауман ходил на охоту, чтобы обеспечить нас провиантом. Чуть позже выяснилось, что здесь нет никакого золота. Диггеры отошли, а мы остались наедине с нашими запасами, магазин не продаем, потому что еще не компенсировали вложенные в него средства. Постепенно мы их распродаем охотникам, которых заносит сюда по воле случая. Последнюю сделку мы провернули две недели назад. Нас посетила небольшая компания, которая хотела пригласить моего компаньона, чтобы тот сопровождал их в Йеллоустоун. Тогда нас посетила маленькая компания, которая хотела нанять моего друга проводить их наверх, к Йеллоустоуну. Ведь именно там нашли полудрагоценные камни, а эти люди оказались гранильщиками. Бауман с готовностью согласился, договорился о достойном гонораре, продал им значительное количество боеприпасов и других полезных вещей, а потом ушел вместе с ними. Теперь в блокгаузе я один с его сыном и старым негром, которого мы притащили с собой из Сент-Луиса.
Во время этого сухого сообщения Фрэнк едва заметно использовал свой родной диалект, что конечно же заметил Толстяк Джемми, который привык на все обращать внимание. Он внимательно посмотрел на маленького со стороны и спросил:
– Неужели Бауман знает Йеллоустоун-ривер?
– Он раньше очень часто поднимался вверх по ней.
– Но это очень опасно!
– Сейчас, наверное, нет.
– Вы так думаете?