– Что случилось? – удивленно спросил Саймон. – Я сделал тебе больно?
– Ничего. – Она бросила собранный хворост в круг, который они расчистили для костра. – Просто мне на данный момент надоела эта игра.
Саймон покачал головой, потом сел и принялся снимать ткань, которой обмотал клинок своего меча.
В тот день они разбили лагерь рано, когда солнце еще находилось высоко над вершинами деревьев. Мириамель решила, что завтра они пойдут вдоль берега небольшого ручья, который давно был их спутником, к Речной дороге, что шла вдоль Имстрекки, мимо Стэншира, в Долину Асу. Она считала, что лучше выйти на дорогу к полуночи, чтобы иметь возможность идти по ней в темноте, до самого рассвета, чем провести всю ночь в лесу.
Так у них впервые появилась возможность взяться за мечи за последние несколько дней, если не считать необходимости прорубать себе дорогу через заросли. Именно Мириамель предложила час позаниматься перед ужином, чем невероятно удивила Саймона. Она ужасно хотела сказать, что тут нет его вины, но у нее возникло смутное ощущение, что каким-то образом он виноват – в том, что он мужчина, что она ему нравится и он отправился вместе с ней в то время, как она предпочла бы страдать от одиночества.
– Не обращай на меня внимания, Саймон, – наконец сказала она, почувствовав себя слабой из-за этих слов. – Я просто устала.
Саймон немного успокоился, закончил возиться с мечом, бросил тряпки в седельную сумку и присоединился к Мириамель, уже сидевшей у костра.
– Я просто хотел предупредить тебя, чтобы ты соблюдала осторожность. Ты слишком наклонилась вперед, – сказал он.
– Я знаю, Саймон, ты уже говорил.
– Ты не должна близко подпускать того, кто намного больше.
Мириамель вдруг отчаянно захотелось, чтобы он замолчал.
– Я знаю, Саймон. Просто я устала.
Он почувствовал, что снова вызвал у нее раздражение:
– Но ты стала лучше, Мириамель. Ты сильная.
Она кивнула, сосредоточившись на кремне. Искра упала на завитки трута, но огонь не загорелся. Мириамель наморщила нос и сделала еще одну попытку.
– Хочешь, я попробую?
– Нет, я не хочу, чтобы ты пробовал. – Она снова взмахнула кремнем, но у нее опять ничего не получилось.
Мириамель чувствовала, как руки у нее наливаются усталостью.
Саймон посмотрел на деревянную стружку, перевел взгляд на лицо Мириамель и быстро опустил глаза.
– Помнишь желтый порошок Бинабика? С его помощью он мог разжечь огонь даже во время ливня. Я однажды видел, как он это сделал в Сиккихоке, а тогда шел снег и дул сильный ветер…
– Ладно. – Мириамель встала, позволив кремню и стальному бруску упасть на землю. – Давай ты. – Она подошла к своей лошади и стала рыться в седельной сумке.
Саймон собрался ей ответить, но промолчал и принялся разжигать костер. Довольно долго у него также ничего не получалось. Наконец, когда Мириамель