– Это он иконой благословляет. На иконе – русский бурхан.
– А отцу русский бурхан поможет?
– Поможет. Он ведь за русского хана воевать идет.
Баатру тоже хотелось бы на государя императора взглянуть. Но вокруг тумен[12] народу, вперед не пробиться. А степь вокруг Персиянского лагеря плоская, как вода на озере Маныч. Ни холмика, ни камня, ни деревца. Баатр пошевелил затекшей шеей, похлопал мальчика по ноге.
– Ты давай, Очирка, не молчи.
Очир заерзал.
– Мне, дядя, нужно облегчиться.
Выбрались из толчеи, примочили вытоптанную траву. Несмолкаемое «ура» оглашало степь. Станичный люд махал картузами. Атаманы потрясали хоругвями.
– Обратно не влезем, – оценил обстановку Баатр. – Давай телегу поближе подгоним.
Подогнали, развернули задом, встали во весь рост, открылся полный обзор. Самодержец восседал на лошади, перед ним, задрав голову и взяв под козырек, стоял невысокий пузатый человек в мундире. Он что-то говорил, время от времени пружиня коленями, словно пытался выпрыгнуть из сапог.
Вспомнил Баатр, как обрадовался Бембе, когда прискакал на хутор вестовой. Хуторяне не знали, какие такие японцы и что с русским царем не поделили, не казачьего ума дело. На то казак и родился, чтобы царю пригодиться. Бембе в момент оседлал коня – и к атаману. А там уже очередь выстроилась – молодые да резвые, все в бой рвутся; к тому же стало известно, что по 100 рублей дадут каждому на лошадь и обмундирование. А надо всего пять человек.
Кота Шульбинов привел своего старшего сына и сказал:
– Нам сто рублей не нужны, пусть пойдут в общую казну. Я на свои деньги сына соберу!
Атаман созвал старейшин. Устроили среди добровольцев состязание: джигитовка, рубка и рукопашная борьба. Бембе первым номером вышел, хоть ему уже за тридцать зим. Только он на всем хуторе с обеих рук шашкой рубить способен. А Шульбинова сына и с конем не взяли – старики сказали:
– Позора не хотим!
Бембе так обрадовался – будто уже войну выиграл. 100 рублей на хорошего строевого коня не хватило: барышники как узнали про мобилизацию, тут же подняли цены – так Бембе сдал в аренду на пять лет пай пахотной земли тому же Шульбинову. Но зато и конь, и седло, и шашка что надо!
– Дядя, а сколько дней надо кочевать, чтобы до японцев добраться?
– Год, наверное, – предположил Баатр. – Но твой отец вместе с конем на поезде поедет.
– Я когда вырасту, тоже пойду воевать с японцами, – решительно сказал Очир.
– Не успеешь, – засмеялся Баатр, – их раньше победят.
– А с японцами за что воюют?
– За землю.
– За русскую?
– Нет.
– За японскую?
– Нет.
– За чью?
– За маньчжурскую. Калмыцкие предки – ойраты – с маньчжурами много сражались.
– Победили?
– Проиграли, – нехотя признался Баатр.
– А теперь