– Че, Сань, впечатляет? – хлопнул он его по плечу.
Тот дернулся, как будто так увлекся созерцанием красот Алтая, что и забыл о том, что в машине не один.
– Да. Есть такое, – немного смущенно подтвердил он. – Честно говоря, никогда не видел такой красоты. Как будто совсем не земное место, не здешнее.
– Это ты еще неплохо держишься. Я в тот раз – ну помнишь, говорил же, бухали всю дорогу – решил было, что это я белку словил. Ну, думаю, все, приплыли, не бывает такого на земле. Здравствуй, Кащенко.
– Да… – протянул Александр. – Как мало мы на самом деле знаем о земле, где живем. И в голову всякое лезет… Ну, что в такой краю и в самом деле может твориться черт-те что – какие-то вещи, которые в Москве кажутся немыслимыми.
Михаил заметил, что лицо его спутника слегка разгладилось, словно бы кто-то стер опустившуюся на него еще в Москве черную тень. Кажется, Тагильцева и в самом деле увиденное пробрало до печенок, и он, на радостях, решил, что, и с Ламой все пройдет, как надо, и невеста его, считай, уже спасена. Грушин его надежд не разделял, но портить настроение человеку, который, может, впервые за несколько недель чуть расслабился, не считал нужным. Да и потом – он же предупредил, что за исход их безнадежного предприятия не ручается, так и на фиг теперь зря трепаться.
Вместо этого он вытащил из болтавшегося на шее футляра фотоаппарат и принялся щелкать, выставив объектив в окно.
– Ты зачем это? – удивился Тагильцев.
– Ну, брат, я же – продажная пресса, – со смешком ответил он. – Чем черт не шутит, может, заодно, черкану еще куда-нибудь статейку о горном Алтае. Заодно и иллюстрации будут. А, может, с этим Ламой что-нибудь интересное произойдет – тоже неплохой материал. Я ж говорил тебе, мечта у меня – премию «Журналист года» получить. Ну а че, не век же мне под десятком псевдонимов во все желтые газетенки строчить. Надо ж, в конце концов, прославить гордую фамилию Грушин! – он звучно захохотал.
– Логично, – кивнул Александр. – А кстати, я давно хотел спросить тебя про этого Настоятеля, как ты с ним общался в прошлый приезд? Через переводчика или…
– Зачем? – пожал плечами Миша. – Он сечет по-русски не хуже нас с тобой. Ну, одно слово, святой человека, ему, наверно, сам Будда на ухо перевод подсказывает. Так что, если представится случай, я у него и снова интервью возьму, может, на этот раз еще что-нибудь интересное расскажет.
– Только про меня не пиши – идет? – испытующе посмотрел на него Тагильцев.
– Ну конечно, о чем речь, – замахал руками Грушин. – Хотя, с другой стороны, если… ну, в смысле, когда чукча этот сотворит чудо и твоя Елена очнется, это будет бомба. Такой материал в любом издании с руками оторвут.
– Когда очнется… – снова помрачнел Александр. – Ладно, когда очнется, обсудим такую возможность.
– Не вопрос, конечно. – подтвердил Миша и снова начал щелкать